— Нам пройти наверх, в постель? Или ляжем прямо здесь, на скамейке позади садового стола? Он нас укроет от наблюдений из дома, с веранды, — предложил Джейк, приняв ее молчание за согласие.
Реальность стала возвращаться, а вместе с нею — ощущение опасности. О чем он говорит? Какая скамейка? Какая жертвенность? Дэнни опустила руки, обнимавшие его мускулистую спину.
— Нет? Тогда как насчет качелей? Вы сидите, я стою на коленях? — горячо шептал Джейк.
Он обхватил Дэнни за талию, прежде чем она успела выскользнуть из его рук.
— Колеблетесь, мисс Сторм?
— Отпустите меня. — Голос ее дрожал от не улегшегося еще возбуждения и начинающего подниматься презрения к самой себе.
Шериф притянул ее ближе, так, что грудь ее прижалась к его торсу.
— Это была ваша игра, моя прелесть. Не говорите, что я был инициатором. Не я поджидал вас в саду, а вы меня.
Она пыталась вырваться, но он не отпускал ее.
— Я жду объяснений, Дэнни. Зачем ты добивалась встречи со мной ночью, если теперь вырываешься?
Она смотрела на его соблазнительные губы, уже зная, какую сладость они могут давать ей. На глаза навернулись слезы.
— Это была ошибка, — пробормотала она.
— Плохо, что вы осознали это только теперь, — сказал Джейк, взяв ее за локти. — Я не люблю останавливаться, пока не наступил естественный финал. Начатая партия должна закончиться.
— Это не шахматы, шериф! А если бы и шахматы. Я прервала бы игру в середине, поняв, что впереди проигрыш.
Губы его сложились в ухмылку.
— Значит, шах мне? Без продолжения игры? Или даже мат?
Вырвав локти из его рук, она стала застегивать пуговицы на все еще вздымавшейся от его прикосновений груди. Пальцы ее дрожали, петли были маловаты, и ей никак не удавалось справиться с застежкой.
— Вы испорченный человек, — заявила она дрожащим, как и пальцы, голосом.
— А не вы, мисс? Я искренне увлечен вами, а вы расчетливо себя продаете. Так кто из нас испорчен?
— Ни один джентльмен не стал бы вести себя с девушкой подобным образом, — упрекнула она, застегнувшись наконец по самую шею.
— Но и ни одна девушка не стала бы предлагать себя.
Отчасти он был прав. Оправляя платье на своем теле, только что тщательно обследованном Джейком, она проговорила решительно:
— Я устала и иду спать. — И направилась к дверям дома, ощущая, как его пристальный взгляд жжет спину.
— Дэниэлла!
Она застыла на пороге, боясь повернуться и встретить его проницательный взгляд.
— Я с нетерпением буду ждать нашей следующей встречи.
Она взлетела по ступенькам к себе в комнату. Сбросила платье и белье, надела ночную рубашку, заползла в постель и долго лежала, натянув одеяло до подбородка. Ей хотелось узнать, остался ли Джейк в саду или тоже отправился к себе в комнату. А затем пришли горькие сожаления. Она провалила весь свой план! Требовалось увлечь шерифа и в подходящий момент поговорить об освобождении семьи, а вместо этого она обо всем забыла после первого же поцелуя!