— Значит, Алексей живой, сомнению не подлежит… — пробормотал Астахов. — И значит, Машу похитил он… Интересно, для кого старался? Кто из моих конкурентов купил его? Кому он продался и за сколько?
— Думаю, никому, — произнес Андрей, размышляя. — Думаю, он станет требовать выкуп с вас… И боюсь, что сумма этого выкупа составит все ваше состояние — в наличных, конечно. Иначе я просто не представляю себе, какую сумму ему могли посулить, чтобы он решился на такое. Он ведь все имел, живя при вас. Даже больше, чем иные прочие.
— На себя намекаешь? — спросил Астахов подозрительно.
— Не подумайте дурного, Петр Васильевич! — испугался Андрей.
Голован пристально поглядел ему в глаза. Мудров заерзал.
— Ох, Андрюша! — Вор прищурился. — Я, может, чересчур люблю Машу. Может. Но если ты решил, что это дает тебе право поднимать голос против хозяина, то ты сильно ошибся!
— Петр Васильевич, да я… — Андрей здорово струсил: он знал, что означает подобный взгляд Голована, когда из его глаз, кажется, летят холодные искры бенгальского огня.
— Оружие! — перебил Мудрова Петр, протягивая руку.
Андрей медленно вытащил из-под мышки пистолет, подал боссу. Астахов взял оружие, сбросил предохранитель, передернул затвор.
— Значит, ты считаешь, я мало тебе плачу… — произнес Голован, наводя ствол в живот Андрею.
— Нет, шеф… Вполне достаточно, шеф… — бормотал Мудров, замирая.
— А теперь давай разберемся, — неторопливо продолжал Голован. — Кто ты есть? Продавшийся мусор. Первый срок — в спецзоне для мусоров, второй — уже в общей зоне. Что ты тогда сделал, напомни? А то у меня что-то память сдавать стала…
— Разбой, шеф, — выдавил из себя Мудров.
— Разбой! — усмехнулся Голован. — Слово-то какое удалое: разбой! Андрюша Мудров — разбойник! Казак! Отчаянный малый! Так? Говори, так?! — вдруг крикнул Астахов, приблизив свое лицо к лицу Андрея. Тот дернулся всем, телом и в ужасе отшатнулся, словно увидел привидение.
— Отвечать! — громко приказал Голован.
— Не так, шеф… — ответил Андрей сдавленно.
— Правильно, не так. Конечно, не так. На самом деле ты, Андрюшенька, ограбил пацана-студентика и его девчонку… Мальчугану еще и челюсть сломал… Кто тебя с зоны вытащил?
Голован опять перешел на крик. Такова была его манера морально подавлять собеседника, когда это требовалось. Действовало безотказно, особенно на блатных: жертва начинала чувствовать себя совершенно растоптанной и теряла остатки мужества.
— Вы, босс… Вы вытащили… — прошептал Мудров.
— А теперь скажи: можешь ты самостоятельно заработать хоть рубль и при этом не сесть? Можешь?!