Юноша почувствовал себя студентом, тонущим на экзамене, а Ворон уставился на близнеца.
— Ты серьёзно?
— Я рассматриваю ситуацию с позиции Лиса, — пояснил Тур. — Итак, вопрос поставлен.
Тонуть так тонуть. Лис набрал в грудь побольше воздуха и выдал.
— А причина в том, что мы — дети Огненного Полоза, охраняющего царство мёртвых. И мы представляем реальную угрозу тому, кто использует заложных для воздействия на мир живых.
Ворон оставил в покое свои усы и подытожил.
— Приехали.
Тур вздохнул и покачал головой.
— Я пас. Вопросов больше нет.
— Братцы, вы достаточно видели и слышали! — в отчаянии воскликнул Лис. — Найдите же силы заглянуть в себя! Память — это единственное наше оружие. Поймите, я говорю это опять, потому что не хочу, чтобы кто-то из вас стал жертвой заложных! Отец дал нам в наследство уникальные способности, а вы отказываетесь от родства из страха перед собственным прошлым. Та, кто назвалась Пятницей, покровительницей усопших, сплела вам жестокую нить судьбы. Под её неусыпным оком вы играли в бесконечную войну друг с другом, тешили её тщеславие, и мощь её росла, питаясь вашей ненавистью. Да, это было. Но ведь вы победили! Каждый из вас победил её волю внутри себя, и отец открыл вам Переход, чтобы здесь, на этом свете, вы создали заставу сродни той, что охраняет Огненный Змей там! — он указал пальцем в пол.
— Лис, я просил тебя выяснить возможности заложных относительно зомби, — сказал Тур так, будто пропустил пламенную речь брата мимо ушей. — А ты чего начитался?
Юноша уронил руки, активно участвовавшие в процессе повествования, и плюхнулся на стул.
— Непробиваемо, — одними губами прошептал он.
В кресле возле телефонной тумбочки послышалось старческое кряхтение. Дед явился из тени лестницы в центр гостиной.
— Шумишь ты слишком, — проворчал он и подошёл к близнецам. — Уж извиняйте, но я тут слыхал всё.
— От тебя и Ки нам скрывать нечего, — сказал Ворон. — А эту песню, — он кивнул на младшего брата, — мы слышим время от времени в разных вариациях.
— Песня она может и песня, — Дед почесал макушку, — а вот сила у вас особая есть. Вчерась Тур меня так в оборот взял, что я пикнуть не мог.
Всеволод Полозов удивлённо вскинул голову.
— Ты о чём?
— А то не заметил? — усмехнулся Дед и обернулся к Ворону. — Как мальчишка про раненого рассказал, Тур мне — пошли, мол, помогать будешь. Ну, я, это, отбрехаться хотел. Туманно там было впереди. И боязно. А он меня — хвать по спине. После я уж ни перечить, ни упираться не мог. Пришлось ошалевшим стрелком-малолеткой заниматься.
— Извини, Дед, — произнёс Тур. — Я не подумал, что близость чужой смерти вызовет у тебя страх и неприятные эмоции.