1651 год был едва ли не самым неудачным для гетмана: семейная трагедия, потеря лучших друзей, намерение казаков после Берестечка отнять булаву… Но уже осенью гетман вновь сочетается браком – с Ганной Золотаренко, или просто Пилипихой, бездетной вдовой не первой молодости. Женщиной она была серьезной и скромной, судя по всему, более развитой, нежели ее предшественницы. При ней стало больше порядка при гетманском дворе: меньше кутерьмы, пьянства и разгула. Гетман угощался большей частью у соратников или в одиночестве, без свидетелей. Стареющий Богдан относился к супруге с уважением, прислушивался к ее советам. Она была женщина достойная, хорошая хозяйка, пользовалась уважением в окружении гетмана – отмечали очевидцы.
Два ее брата – Иван и Василий из скромных сотников вскоре становятся полковниками: первый – Корсунским, второй – Нежинским. Богдан на какое-то время стал мягче, спокойнее. Поступив беспощадно с первой мачехой, успокоился и Тимош. Юрия отдали в науку в Киев.
Когда тяжелая болезнь свалила Богдана, Ганна стала терпеливой, заботливой сиделкой. И последний взгляд его был обращен к ней – умной и преданной жене. А для нее с его смертью жизнь утратила краски. Умерла Ганна в 1667 году монахиней Печерского монастыря под именем Анастасии. И в монастыре она держалась скромно, но с достоинством, очищая душу в истовых молениях.
Вадим Кулиниченко
Мне не хочется умереть, не сказав Вам того, что я думаю о Вашей теперешней деятельности и том, какою она могла бы быть и какое благо она могла бы принести миллионам людей и Вам, и какое зло она может принести людям и Вам, если будете продолжать в том же направлении, в каком идёте теперь. Самодержавие есть форма правления отжившая, могущая соответствовать требованиям народа где-нибудь в Центральной Африке, но не требованиям русского народа, который всё больше и больше просвещается общим всему миру просвещением. И поэтому поддерживать эту форму правления и связанное с ним православие можно только, как это делается теперь, посредством всякого рода насилия, усиления «охранки», казней, ссылок, религиозных гонений, запрещением книг и газет, извращением воспитания и вообще всякого рода дурных и жестких дел.
И таковы были до сих пор дела вашего царствования, начиная с возбудившего общее негодование всего русского общества ответа тверской депутации, где Вы самые законные желания людей назвали «бессмысленными мечтаниями». Все Ваши распоряжения о Финляндии, о китайских захватах (захват Порт-Артура), Ваш проект Гаагской конференции – сопровождаются усилением войск, ослаблением самоуправления на местах и усилением административного произвола. Ваша поддержка гонений за Веру, Ваше согласие на утверждение винной монополии, т.е. торговлю правительством яда, отравляющего народ. И наконец, Ваше упорство в удержании телесного наказания, позорящего русский народ, возвращение его к прежнему пережитому состоянию. Мерами насилия можно угнетать народ, но не управлять им.