— Северу тяжело пришлось — Крысолов присел на стул возле окна, не забывая наблюдать за происходящим снаружи, — у них там, хоть и климат благоприятствует — а со жратвой туго пришлось — вот и стоят теперь суперкомбинаты пустые: — хоть и зомбей нет — а и людей тоже.
— Ты про Голодную волну?
— Угу… Крысолов замолчал — а Артем вспомнил, что встретились им как то с батей на первой весенней охоте после Херни два зомбака — медленных и настолько тощих, практически без мышц совсем, что батя их даже в сторожевики решил не брать — даже не стрелял — топориком в голову оба они тюкнули — и всех делов. И еще с Белореченки, тоже говорили — были такие у них.
— Урбанизация… — продолжал рассуждать Старый. — Что толку, что количество людей уменьшилось в десять раз, если общество осталось прежним? В Бангладеш и так жили только что не на головах друг у дружки — а все равно плодились и размножались. А у нас и территории было — хоть задницей ешь, и не самой, в общем-то плохой территории — уже к началу Херни запустели такие земли, что те же дореволюционные крестьяне за них поубивались бы, деливши, — а только нахрен кому нужны они были, не выплескивалось население из городов туда — проще было в городе заработать, не корячась на полях. И сейчас — под Питером что: много деревень осталось?. Если даже и есть такие — охота тем же учителям-докторам туда ехать? Вот и дичают — он глянул на Артема и крякнул с натугой.
— Так, может- с расстановкой проговорил Крысолов — пора?
— Пора, пора, командир, — Старый заворочался в кровати, — е с л и выгорит у нас — пора оседать. Артемку вон возьмем, батю его, ребята, Бог даст, оклемаются — и пора куда то оседать. Я — тоже уже тебе не помощник, — спокойно проговорил он. — Чего-то, хреново мне… — он снова потер ладонью грудь и потянулся за таблеткой.
— Может, в больницу? — встревожено спросил Крысолов, привставая, но Старый, помотал головой:
— Ничего, ничего. Уже прошло. Я это к тому только, что отбегал свое я по подвалам да заводам. Когда-нибудь — зомбанусь прямо среди вас — вот славную вам операцию устрою. Ладно. Спать давайте…
Дождь пошел уже ближе к утру — когда сон и так самый сладкий и крепкий. А тут еще шорох пошел. Сначала — тихий, потом он усилился, зазвякал было жестяной подоконник, но потом ветер быстро переменился и снова только монотонный звук долбил и долбил по ушам, заставляя плыть в сон глубже… и глубже… и глубже.
— СТАРЫЙ! СТАРЫЙ! СЕРГЕЙ! — крик Крысолова вырвал Артема из омута и заставил ошалело вскочить на кровати, сжимая в руке "укорот".
Крысолов навис над Старым. Почему-то, большей частью тела он лежал на полу, только ноги оставались задранными на панцирную сетку. А Крысолов делал над ним что-то непонятное- вот размахнулся, и со всей силы долбанул своим мосластым кулаком в грудь Старому — тот аж дернулся весь — и сразу открыл глаза. Артем подумал, что если бы ему так в грудак долбанули — тоже бы проснулся. А за что это Крысолов его так? Сонная блажь слетела сАртема, и он сообразил, что со Старым что — то нехорошо — вряд ли Крысолов стал бы лупить его посреди ночи просто так, да даже и не просто — дня, что ли мало?