Сержант Калчаев уверенно лавировал между всеми этими кроватями, заторами и кучами, отвечая на приветствия и иногда перебрасываясь с кем-то короткими фразами. Я же только едва поспевал за ним, вечно с кем-то сталкиваясь и рассыпаясь в извинениях. Народу здесь явно было гораздо больше, чем должно быть.
Наконец мы вроде как выбрались из этого затора, выйдя в совершенно другой корпус. У двери была наспех выстроенная баррикада из ящиков, возле которой с ленивым и несколько глуповатым видам стоял молодой патрульный с автоматом. При этом не совсем понимающий, что от него тут требуется. Он даже не сразу притормозил сержанта, когда мы проходили мимо него. Уже когда мы прошли, он встрепенулся, взялся за автомат обеими руками и попросил нас остановится. Иван ругнулся, хлопнул себя по лбу и сунул ему по нос свое удостоверение. Потом ткнул пальцем в мою сторону и сказал, что вот этот с ним и не надо его задерживать.
Часовой кивнул и сказал, что мы можем проходить.
Здесь все было гораздо организованнее. Если так можно назвать то, что тут было гораздо меньше суматохи. Какие-то столы с набросанной вокруг бумагой. Опять какие-то ящики. Некоторые вскрыты, а некоторые все еще опечатаны. На паре ящиков даже стоял злобный предупредительный знак из черепа и двух перекрещенных костей. Тут уже было гораздо меньше народу и те все сплошь пожарные. И опять что-то разгребают, вытаскивают или, наоборот, складывают. Но сержант шел все дальше, отвечая кивком головы на приветствия.
- Уже почти пришли, - сказал он мне мимоходом, когда пришлось стоять у открытой двери, дожидаясь, пока трое пожарников протащат сквозь нее здоровый деревянный ящик, - Только вот тут еще один коридор…
Совсем рядом треснула автоматная очередь. Инстинктивно я пригнулся и схватился за болтавшийся на спине автомат. Иван тоже схватился за свой пистолет и жестом указал мне идти за ним.
- Посмотрим, что это так расстреливают…
Далеко ходить нужды не было. Стреляли буквально в соседней комнате, скорее напоминавшей лесопилку, чем помещение на пожарной станции. Мебели тут не было вообще, за исключением двух деревянных стульев у стены и мало живописного кровавого пятна на стене. Под ботинками хрустело битое стекло. Все остальное свободной место занимали доски, наломанные где-то и из чего-то, мало напоминающего первый сорт дерева. Скорее из тех же ящиков, все одержимое которых уже перекочевало в разряд полезных и расползлось по территории пожарки.
А стрелял здесь пожарник, одетый в свой асбестовый костюм, разве только противогаз снял. Одно окно комнаты уже было забито деревяшками в несколько слоев, а второе еще наполовину свободно. Еще два мужика спешно устраняли этот промах.