У «пешки» стояло командование, пара механиков, и мой экипаж. На Никифорова уже одевшему парашют, я глянул мельком, а вот на стрелка более внимательно. Сержанта я видел в первый раз, так что попытался составить о нем личное мнение. Судя по упрямому подбородку, то еще тип, а какой он в действительности, в полете увидим.
— Взлетаете по команде, — сказал Никитин.
Я в это время застегивал ремни парашюта, который мне помогал надевать один из незнакомых механиков, и только кивнул, после чего пропустив вперед Никифорова, полез в кабину «пешки» через люк снизу. Степанов уже занял свое место и с интересом крутил головой у одного из ШКАСов.
Подсоединившись к внутренней связи, я достал из кармана свои очки и одел их вместе с шлемофоном.
— Как связь, слышите меня? — спросил я.
— Норма командир, — ответил штурман.
— Слышу хорошо, товарищ командир, — отозвался Степанов.
С помощью передвижного компрессора я запустил сперва правый мотор, потом левый. Поработав на холостых оборотах, прогревая моторы, я нетерпеливо посмотрел на Никитина, как меня отвлек Степанов.
— Товарищ командир, связь с штабом фронта установлена. Прием довольно четкий.
Повернувшись, я увидел, как майор резким движение махнул рукой, давая разрешение на взлет.
Приборы в кабине я знал на отлично, поэтому манипулируя управлением, дал газу и стал разгоняться.
Оторвавшись от земли, я убирая шасси, спросил у штурмана:
— Курс?
— Тридцать два.
— Поворачиваем, — сказал я бодрым тоном, хотя с меня градом тек пот. Машину я так и не смог почувствовать, не давалась она мне, и было такое впечатление, что долго я ее не удержу.
— Как дела командир? — спросил Никифоров.
— Плохие дела, товарищ политрук. Не чувствую я машину. Уже три минуты летим, на два километра поднялись, а машину я не чувствую, — мне хотелось плакать, я был такого мнения о себе, а тут такой облом.
Свое самомнение я получил, пробуя летать на самых разных типах самолетов, и на первых же минутах сразу понимал, что и как можно на ней делать. Чувствовал машину. Даже во время авиашоу во Франции над аэродромом «СЕРНИ-ФЕРТЕ-АЛЛЕ» под Парижем в прошлом году, где я летал на B-24 «Либерейтор», который мне разрешил пилотировать хозяин этого самолета, так я почти сразу его «понял». Несмотря на то, что рядом сидел хозяин и тревожно смотрел что я делаю. Однако спор с дядей Жорой он проиграл, в том, что я не смогу управлять им, а я смог.
— Возвращаться мы не можем… — начал было говорить Никифоров, как я досадливо прервал его.
— Да не в этом дело, я ПОКА его не почувствовал, мне нужно время. Так что я сейчас буду делать небольшие маневры, и виражи, вы внимание не обращайте, лучше за воздухом следите.