— И какую же?
— То что мы с тобой точно идем. Поздравляю. Это гигантский шаг вперед.
— Ладно, как будет, так и будет, — я позволил себе ответную улыбку. — Если что, пойдем вдвоем.
— Лучше бы поехать. А… как думаешь?
Своим замечанием Загребельный тонко намекнул о существовании иной, так сказать, технической стороны вопроса. Здесь состояние нашей экспедиции было куда плачевней. Похоже, добровольцам предстояло протопать большую часть пути пёхом, жевать и пить что придется. Единственное, что имелось в избытке, так это оружие. Только вот на своем горбу много его не утянешь.
— Можно будет попробовать еще один вариант, — хроническое неприятие передвижения пешком заставило мой мозг работать быстрее.
— Ну… — Леший ждал, не выказывая признаков оптимизма.
— У меня бензин имеется. «Восьмидесятый». Где-то с полтонны. Можно будет поменять на солярку.
— Где это у тебя? — Андрюха удивленно приподнял бровь.
— Там… на Проклятых…
— Сколько времени потребуется, чтобы за ним смотаться?
— Пару дней.
— Пару дней… — задумчиво повторил Загребельный. — Мы все оттягиваем и оттягиваем дату выхода. Это мне категорически не нравится.
— А кому нравится?! — я фыркнул.
— Может, лучше к соседям смотаться? Ты больше тупить не станешь. Одного раза хватит. Так что вполне вероятно и разживемся горючкой-то.
— В Климовске и Чехове меня никогда не заправляли. У них там и так… нищета. Так что придется тащиться аж до Серпухова. Отсюда это километров шестьдесят. Чтобы вернуться к моему «Логову» под Нарофоминском в объезд Проклятых земель, еще сотни полторы… Получается, что на все это катание сжигаем половину всего топлива, что нам зальют здесь и в Серпухове. Плюс потраченное время. — Я с сомнением пожал плечами. — Шило на мыло, тебе не кажется?
— Надо подумать, — Леший полез за картой.
— Думай, — я кивнул. — А я, если ты не против, того… пойду, завалюсь на боковую. До чертиков спать хочется. Да и, как говорится, утро вечера мудреней.
— Ладно, старикан, шуруй, — Леший ехидно осклабился.
За старикана и за эту гадкую улыбочку он должен был получить по уху, да только у меня ничего не вышло. Гребаный ФСБшник ловко ушел из под удара. Что ж, по крайней мере я попытался. С удовлетворенным самолюбием я направился к нашему с Лизой, так сказать, семейному ложу.
Прежде чем лечь, потрогал рукой край матраса, который находился ближе всего к огню. Синтетическая обивка была теплая, но не горячая. Хорошо. До пожара дело не дойдет.
Удовлетворившись результатами исследования, я лег рядом с Лизой. Девушка крепко спала, но, не смотря на это, тут же почувствовала мое присутствие и придвинулась ближе. Я обнял ее, прижал к себе. В этот миг я был почти счастлив. Не знаю можно ли назвать любовью те чувства, что возникли между нами, но тем не менее друг другу мы были нужны. Это совершенно точно.