Пока я предавался размышлениям, подполковник ФСБ принялся помогать юным охотникам, не забывая между делом расследовать все обстоятельства совершенного ими проступка:
— Вы когда ушли? — поинтересовался Загребельный, подкидывая в плиту дрова, они же куски порубленной на части мебели.
— Минут тридцать назад, — Лиза кинула в кастрюлю несколько больших ложек соли. — Тут плита не очень… Вода долго закипает. Так что…
— Тридцать минут… — Леший не дал девушке договорить. — Главные двери убежища тогда уже были закрыты.
— А мы через резервный ход, — простодушно объяснил Пашка. — Вы же помните, товарищ подполковник, вы с дядей Максимом сами им пользовались.
— Помним мы, помним, — я подтянул к плите мешок с перловкой, хотя «подтянул» это слишком сильно сказано, скорее поднес, так как крупы в нем оставалось от силы килограмм десять.
— А дальше через лаз, — по тону Лешего можно было подумать, что он разговаривает сам с собой.
— Лаз как раз с этой стороны, в здании рядом с Южными воротами, — Лиза выдала тайну, которая раньше хранилась за семью печатями. Теперь-то этот секрет уже оказался полностью бесполезным, и девушка это прекрасно понимала.
— Вот и сказочке конец, — подвел я итог допросу, так как дальше вроде все было яснее ясного.
— Не совсем.
В голосе Загребельного прозвучали грозные нотки, и Лиза, черпавшая мерной кружкой крупу, замерла в предчувствии неприятностей.
— И где только ваши головы были?! — прорычал Андрюха. — Услышь кто вашу пальбу… Весь лагерь на уши поднялся бы. А нам это надо?!
Как ни странно после этого обвинения девушка, как впрочем и ее брат, заметно расслабилась, я бы сказал, вздохнула с облегчением.
— Зачем же стрелять? — моя подруга возобновила прерванную работу.
— Как зачем? — удивился я. — А как же вы тогда этих тварей добыли?
— Крестовиков руками можно ловить, — пояснил пацан, гордый тем, что может хоть чему-то поучить взрослых дядек.
— Руками?! — по-моему, мы с Лешим задали этот вопрос одновременно.
— Ну, не совсем руками… — после того, как должный эффект был произведен, Пашка пошел на попятную. — Набросишь на них какую-нибудь тряпку… куртку или, к примеру, одеяло, крестовики сразу и замирают. А потом прямо через ткань хрясь прикладом, и готов голубчик!
— Все! — своим восклицанием Лиза оповестила, что перловка загружена. — Вариться каша будет долго, мясо добавим под самый конец, а то разварится и распадется.
Мясо? Где ж там у них мясо? — подумал я, представляя гадких волосатых созданий. Как выяснилось, вспоминать их было вовсе не обязательно. Через минуту крестовики во всей красе предстали перед нашими глазами. Развязав один из мешков, Лиза вывалила на пол пяток перемазанных в бурую кашу тарантулов.