— Он не принуждал себя к связи с вами против вашей воли?
— Напротив. Я поощряла нашу связь, мне хотелось, чтобы его чувства были более открытыми и сильными. Если бы он вел себя как охваченный страстью мужчина, я была бы более уверена в его привязанности ко мне. Но он ведет себя иначе. Он не выказывает никакой страсти и обращается со мной скорее как с игрушкой. Такое поведение невыносимо, оно буквально выводит меня из себя.
— Но ведь именно так я к думала! — с довольным видом воскликнула Элиза. — Не надо слишком много внимания придавать глупым слухам. Лорд Хартвуд вовсе не похож на того похотливого распутника, каким рисуют его ваши подруги. Он очень сложная натура. Он тянется к любви, вот в чем дело. Возможно, вы просто не замечаете его, стремления, но оно совершенно ясное и очень сильное. Жаль, что я не знаю никого, кто был бы очень хорошо с ним знаком и смог бы пролить свет на его настоящий характер.
— Может, я вам помогу, — вдруг раздался приятный низкий мужской голос. — Бьюсь об заклад, я знаю характер лорда Хартвуда намного лучше, чем кто-нибудь другой. Как-никак я с ним знаком уже тридцать два года.
Актрисы в уборной быстро расступились, освобождая дорогу высокому светловолосому мужчине в элегантном черном наряде, стоявшему на пороге. Он был настолько высок, что головой почти касался дверной притолоки. В руках он держал красивый, осыпанный драгоценными камнями кинжал, причем играючи изредка взмахивал им в воздухе. Вдруг он сделал шаг вперед и метнул кинжал в дальний темный угол. Откуда тут же раздался противный резкий писк, выдававший серую крысу, ту цель, в которую метил лорд. Дамы вскрикнули, а крыса прошмыгнула в коридор. Элиза усилием воли сохранила приличествующий моменту вид — сказывалась тетина выучка, — хотя она была напугана не меньше, чем остальные. Вернее, не столько напугана, сколько изумлена. Уран в составленном ею гороскопе не предупредил ее о возможности подобной встречи!
— Не люблю паразитов, — холодно бросил Хартвуд. Он прошел в угол и, подняв кинжал, провел пальцем по его лезвию, очищая его. Потом направился к Вайолет. Она немного отступила, прижавшись спиной к стене. Хартвуд подошел к ней вплотную и, подняв кинжал, слегка коснулся острием, низкого лифа ее платья. Подержав его прямо под одной из очаровательных округлостей Вайолет, лорд взялся за лезвие — короткий щелчок — и кинжал сложился пополам.
— Неужели эта игрушка могла так вас напугать, дорогая Вайолет? — с ядовитой усмешкой спросил он. — Тут нет ничего страшного. Ведь это всего лишь папье-маше. Я нашел его в соседней комнате и взял, чтобы позабавиться. Мне хотелось представить себя в роли Гамлета, Неужели я напугал вас? Мне кажется, я столь же опасен, как и этот бутафорский кинжал. Он ранит не более, чем могут поранить ваши оскорбительные намеки в мой адрес.