— Ты не можешь знать, пока не попробуешь…
— В последнюю нашу встречу, — доверительно сообщил Говард, — я ее поцеловал.
— Превосходно! — просиял Огастес. — Значит, ты уже на полдороге. Твоя мать всегда утверждала, что между вами что-то есть…
— В тот раз это было ее колено в моем паху… Должно быть, она не любит, когда ее целуют. — Это было не совсем верно, однако не стоило передавать отцу девушки, что она ему тогда сказала, не стоило даже думать об этом… Огастес поморщился.
— Что ж, по крайней мере, она не осталась безразличной.
— Это называется хвататься за соломинку.
— Но ты должен знать, что твоя мать втайне всегда надеялась на то, что вы будете вместе, — поторопился сменить тему Огастес. — Представляешь, как счастлива она будет, если ее мечта осуществится? Это может облегчить ей последние дни…
Говард почувствовал, что накопившаяся в нем ярость вот-вот вырвется наружу.
— Это шантаж, Огастес! Надеюсь, вы не собираетесь прибегать к подобном мерам, чтобы добиться своего, потому что в таком случае…
— Я собираюсь прибегнуть к любым мерам, — последовал честный ответ. — Даже готов передать тебе контроль над холдингом.
— Вы уже не раз делали мне это предложение, Огастес, и я всегда отказывался. — Производственная компания Говарда была далеко не так грандиозна, как империя Огастеса, зато являлась его детищем.
— На этот раз не будет никаких условий. — Лишиться контроля будет нелегко, но, по край ней мере, он будет знать, что отдал бразды правления человеку, способному справиться с этой работой… А такие люди на улице не валяются, — Ты получишь полную свободу действий, — продолжил Огастес с уверенной усмешкой на губах.
А почему бы, собственно говоря, ему не быть уверенным? Он не сомневался, что делает Говарду предложение, от которого тот не сможет отказаться.
— Неплохое приданое, Огастес… — Старик перехватил презрительный взгляд прищуренных глаз пасынка и почувствовал, что уверенность его поколебалась. Это показалось ему оскорбительным. Да за его предложение большинство людей с радостью продали бы душу дьяволу, а этот смотрит на него как на последнего подонка!
— Ты собираешься сказать "нет"? — недоверчиво спросил он.
Только мысль о матери удержала Говарда от того, чтобы выразить свое "нет" в физической форме.
— Я не продаюсь!