— Что ты понял?!
— Все понял.
— Антуан!
— Извини, мне пора.
— Антуан!
— Шерли, я пойду грезить. А ты, когда надоест играть в дочки-матери, приходи. Поговорим.
— О чем?
— О свадьбе. — Он снова повернулся к ней лицом.
Неужели такое бывает? Неужели все происходит именно с ней? Стоит перед ней ее любимый Антуан и САМ предлагает поговорить. Ведь его душа, его мысли, его мнение по какому бы то ни было поводу всегда были — табу для нее. Все секреты доставались Натали. Только Натали он раскрывал душу по-настоящему…
Шерли скрежетнула зубами. Нет, надо вести себя достойно, а не закатывать сцен ревности, тем более что у нее нет никаких козырей, кроме собственных подозрений и досужих сплетен подруг.
— Хорошо. Мы поговорим. Но только тогда, когда ТЫ позовешь меня и сам начнешь разговор. Мне надоело быть главой в нашей несостоявшейся семье.
— А ты считаешь, что была главой?
— «Была»?
— Ну… Я так понял, что мы отменяем свадьбу.
— Почему же, дорогой? — Она нарочито ласково, но при этом давая понять, насколько сильно злится, взяла его под локоть. — Я просто сплю и вижу, как мы с тобой совьем теплое гнездышко.
— А как же Натали?
— Мы возьмем ее к себе. Вместе с банкиром.
— Шерли, я сейчас действительно уйду.
— Только, чур, пусть он меня не бьет! Я этого не люблю.
— Шерли!!!
— А что такого? Почему мы не можем поговорить на самую волнующую тему в твоей жизни?
— Я имел в виду совсем другое. Я имел в виду, что ты не сможешь жить со мной, вечно подозревая и ревнуя.
— Вечно — нет. Но полтора года смогла.
— Откуда ты все это знаешь? — Вид у Антуана был задумчивый и настороженный.
— Я — тайный агент ФБР.
— А если серьезно?
— Я — маг и волшебник. Умею читать мысли. И подсматривать грезы.
— И все-таки?
— Не скажу!
Шерли стало все равно, что уже девять часов, а до офиса еще треть пути, что мистер Белли разорвет ее на британский флаг. Шерли едва стояла на ногах, и ее сильно лихорадило. Злость, обида, страх перед серьезным шагом, робость, внутренняя борьба — все смешалось в ее душе и заставляло то гневно сверкать глазами, то замирать, втянув голову в плечи. Антуан никогда ее такой не видел.
— Слушай, ты потрясающе выглядишь сейчас! — вырвалось у него.
Нет, никогда ему ничего не объяснить. Они так и разойдутся, не поняв друг друга. Она уколола его пальцем в грудь:
— Я всегда потрясающе выглядела, Антуан. Все мужчины, кроме тебя, это замечали!
— Значит, я такой нехороший, что этого не замечал.
Ну хоть бы раз он возразил! Ну хоть бы раз закатил скандал, наорал на нее!!! Эти спокойные ответы и полное согласие больше всего выводили ее из себя. Первое время. Потом на их место пришла тупая обреченность и усталость. Она вяло вздохнула и закатила глаза: