Она помнила, что боль была во всем теле и даже удивилась, почему не может просто умереть. А потом были руки. Руки, которые забрали боль. Вернее, забрали такую большую часть боли, что оставшаяся была просто смехотворной. Они были холодными, они скользили по ней. И там, где они проходили, острая боль сменялась тупой. А она была благодарна им. У рук не было хозяина. Это были просто две конечности, отдельные от всего, принадлежавшие больше ей, чем кому‑либо другому. Хотелось оставить их себе, оставить на своей коже. Потому что когда руки ушли, вернулась боль. Она была другой: не такой острой, но зато очень горячей. Гермионе показалось, что теперь ее жгут огнем. Жгут везде. Но потом и это прошло. Через какое‑то время она уже ничего не чувствовала, и это было так здорово, что она решила вернуться в сознание. Ведь теперь слова «сознание» и «боль» не были тождественны.
Когда девушка открыла глаза, она увидела перед собой Гарри. Он не смотрел на нее, он смотрел куда‑то в сторону. Гермиона проследила за его взглядом, слегка повернув голову: Рон! Милый Рон. Милый Гарри. Ее друзья. А ведь она думала, что она их больше не увидит.
— Она проснулась, — возбужденно заметил Рон, и оба парня с широкими улыбками посмотрели на нее. – Гермиона!
— Герми!
— Мы так рады, — в один голос.
— Я тоже, — ее голос был слабым и хриплым, но вполне счастливым. – А где я? – тут же нахмурилась она, обводя глазами незнакомую темную спальню.
— Ты только не падай снова в обморок, — предупредил Гарри.
— Ты в спальне Снейпа, — прояснил Рон.
— Что? Я ГДЕ? – Гермиона от удивления попыталась сесть, но тут же поморщилась от боли и упала обратно на подушку. – Черт!
— Не переживай ты так, — попытался успокоить ее Гарри, пока Рон подкладывал ей подушки так, чтобы она смогла сесть. При этом он увидел синяки, покрывавшие ее тело, и содрогнулся. – Мы обнаружили тебя в лесу и решили отнести к мадам Помфри. Но в замке нас сцапал Снейп и забрал тебя к себе. Сказал, что мадам Помфри не сможет помочь.
— Ну и ну, — пробормотала девушка, а в ее голове так и крутились мысли. «Спальня профессора Снейпа. Я в его постели. Там, где до этого спал он. Его комната, — она еще раз огляделась. Зрелище было довольно удручающим: довольно темное и холодное помещение, обставленное более чем скромно, вся мебель в темных тонах, цвет стен практически неразличим, какое‑то подобие окон только под самым потолком, что позволяло надеяться, что воздух сюда все же поступает. – Немудрено, что он такой мрачный и раздражительный. Просыпайся я здесь каждое утро, уже бы покончила жизнь самоубийством… Стоп, — она сосредоточилась на своем теле, которое Рон заботливо прикрыл одеялом, и поняла, что находится в одном нижнем белье. – Это еще что значит?»