— В этом нет необходимости. Камеры наблюдения запечатлели, кто и когда выходил из дома.
— В самом деле? А Рональд там есть?
— Конечно. Он вышел через полчаса после концерта.
— Возможно, он ушел, потому что хозяин дома нанял музыкантов, чтобы после его концерта устроить танцы?
— Вы не говорили с ним в тот вечер?
— Только перед концертом. Мы с Софи зашли в артистическую пожелать ему удачи. Но потом мы уже не могли с ним связаться, его телефон был вне зоны действия сети.
— Как по-вашему, куда он мог пойти?
— Понятия не имею. Насколько мне известно, у него здесь не было знакомых.
— Из-за чего, как вы думаете, убили вашего друга?
— Возможно, это как-то связано с татуировкой у него на голове?
— Кто рассказал вам про татуировку? В прессе об этом не сообщалось.
— Софи. Я часто с ней беседую.
— Вам что-нибудь известно, почему ваш друг сделал татуировку или хотя бы кто ему в этом помог?
— Абсолютно ничего. Рональд никогда не говорил о том, что у него есть татуировка.
— Что вы делали, вернувшись в отель?
— Я сразу пошел к себе в номер.
— И вы смогли уснуть несмотря на то, что ваш друг, так сказать, исчез?
— На самом деле я заснул очень поздно. Я довольно долго читал, потому что, как вы заметили, на душе было неспокойно, а потом вдруг пришла Софи.
— Вы помните, в котором часу?
— Около половины первого.
Матеос и Агилар обменялись удивленными взглядами.
— Вы уверены?
— Может быть, в час ночи, но не позже.
— Вы пригласили ее к себе?
— Нет, я же сказал, она появилась неожиданно.
— Вы не расскажете об этом подробнее?
— Это не имело никакого отношения к сексу. Мы с Софи прекрасно ладим, и нам с ней надо было кое-что обсудить.
— Это касалось ее отца?
— Нет. Ее сердечных дел. О них, как вы понимаете, я не могу с вами говорить.
— Конечно-конечно, — пробурчал Матеос, немного раздосадованный тем, что Делорм не пожелал отвечать на вопрос, который он и не думал ему задавать.
— Все это очень странно, сеньор Делорм, потому что князь и княгиня Бонапарт, которых вы, несомненно, знаете…
— Я действительно имею эту сомнительную честь.
— Они утверждают, что Софи пробыла у них в номере до трех ночи.
— Это неправда.
— Вы не звонили в бюро обслуживания отеля? Хорошо бы кто-нибудь из персонала подтвердил вашу версию.
— Мне очень жаль, но вам придется поверить мне на слово.
— До которого часа вы беседовали с Софи?
Делорм, присевший на корточки, чтобы осмотреть стол на уровне борта, резко встал и произнес:
— Приблизительно до трех. Мне не нравится этот разговор, инспектор. У меня складывается впечатление, что вы подозреваете Софи.
Матеос понял, что если он продолжит задавать вопросы о дочери Томаса, то уже ничего не добьется от Делорма, и переменил тему разговора: