Сергей косит на «старшого» глазом. Николаич ищет недолго, вскоре возвращается обратно. Но теперь-то я вижу, что это опять самодельный эрзац, хоть и с гранатометом.
Николаич морщится, потом аккуратно прячет оба трофея в куче мусора и бурьяна у забора.
Все-таки мы вздрагиваем, когда силуэт Мутабора выныривает из-за контейнеров.
— Противник? — тихо спрашивает Николаич.
— Хосссуссвие, — так же тихо отвечает морф.
— Двигаемся! — шепотом прокатывается по цепочке.
Группа осторожно крадется между контейнерами. Синие, мы на их фоне видны, наверное, за километр. Пару раз мельком вижу кран. Там в прошлый раз Ильяс видел блики словно от бинокля. Догоняю, на ухо говорю ему: «Наблюдатель на кране». Ильяс почему-то отмахивается. Словно я ему прошлогоднюю газету взялся читать. Возвращаюсь в хвост, пропуская перед собой всех.
У соседей пальба идет и идет. Правда, танк больше не бахал. Несколько раз даданили короткими очередями пулеметы. И по-моему, они продвигаются.
Нам никто не мешает. Поэтому следом за нами, но уклоняясь вправо, идет еще большая группа — с Севастьяновым во главе.
А еще за ними «крадется на цыпочках» БТР с Вовкой. И если мы вляпаемся и не передохнем в один момент, Вовка тут как тут будет. Обещал. Летюха же со своими «маталыгами» — наш резерв. Хотя жидкий резерв-то.
Мне как-то муторно. Сало от тушенки словно застряло на полдороге. Но я понимаю, что дело не в нем. По-любому расклад не нравится. И встревоженный Николаич, и морф, и вивисектор, которому замотали морду скотчем, чтоб не заорал — как тогда из джипа. Мне не нравится, что тут несколько тысяч зомби, которые могут высыпать горохом из аккуратно срезанных взрывчаткой ворот и дверей. Если тут не зомби, а беженцы — тоже та еще песня, одномоментно оказывать помощь куче изможденных людей. У нас здесь нет ни еды, ни воды, ни одежды. Я доложил об этом всем, кто имел отношение, но что уж там выйдет — не знаю. Живые, правда, куда лучше, чем зомби.
Странное безлюдье. Один зомби только и попался — худая косматая полуодетая женщина. На нас она внимания не обратила — пыталась дотянуться до какой-то странной фигни, свисавшей с плоской крыши домика, мимо которого нам пришлось проходить. Фигня, при ближайшем рассмотрении, оказалась рукой в рукаве камуфляжа — видно, кого-то разнесло на крыше — вот она и повисла на пропитанных кровищей тряпках.
Второй раз результат действия крупнокалиберного пулемета попался, когда мы вдоль длинного ряда корпусов добрались от БТР до того самого крана.
Под кабиной уже натекло вишневое желе. Ильяс на секунду отвлекся и шепнул: «Кабина санирована еще раньше из КПВТ. А наблюдатель — точно был».