Единственное, что партизанам было запрещено при себе иметь, это… ручные гранаты и пулеметы. Ручные и станковые.
«Последний парад наступает…»
Еще в апреле А. П. Голиков предупреждал руководство губЧОН: слухи о сверхъестественных возможностях Соловьева «имеют под собой основание». Эти возможности крылись, прежде всего, в громадном природном уме атамана и его таланте психолога и мистификатора.
Подписав со штабом ЧОН губернии предварительное соглашение, Соловьев начал совершать по селам рейды своего отряда — верхом на лошадях и в полном вооружении. Радио и телевидения в домах тогда не было. Газеты о переговорах Москвы и Красноярска с командиром «белого горно-партизанского отряда» молчали: «государственная тайна».
Что должны были думать обитатели хакасских селений, которые поддерживали атамана с лета 1920 года?
То, что Соловьев передвигался по громадной территории, ничего не опасаясь, не прячась днем; то, что его никто не преследовал, — малограмотные и плохо информированные люди расценивали как победу атамана над советской властью.
Эту победу, сильно выпив, Соловьев на протяжении почти трех лет много раз обещал хакасам. И теперь выходило, что обещание он выполнил. Победа пришла. В таежной глуши многие полагали, что Ванька Соловьев теперь — глава хакасского государства. Хакасский царь. И встречали его повсюду с царскими почестями (как их в глуши представляли!) и безудержным ликованием.
Давая Соловьеву небывалые гарантии, Москва полагала, что «охранная грамота» будет действовать в течение короткого времени — до подписания капитуляции.
Но сроки действия гарантии в московском, безграмотном по сути документе указаны не были. Как не указали их и в губернской бумаге. Соловьев с помощью своего тайного юриста эту непростительную ошибку обнаружил и решил никуда не спешить.
Соловьеву нравилась его фантастическая роль мнимого победителя советской власти в Хакасии, которую он играл со всем ему присущим талантом крупного актера и еще более крупного обманщика. Почти каждый день «в честь победы хакасского народа» в разных селах проходили масштабные пьянки. Люди доставали из подвалов и кладовок последние запасы, резали последних коров и баранов: ведь пришла обещанная победа. Предполагалось, что за ней на хакасов обрушится обещанное богатство: «Соловей все может!»
Никто не мог предсказать, как сложится дальнейшая судьба атамана и его людей, сколько этот карнавал с ежедневным дефиле по хакасским селениям продлится. Но любому здравомыслящему человеку было очевидно: Ванька Соловьев одурачил советскую власть!