Но как бы он ни выглядел, она не могла оторвать от него глаз, не могла запретить каждой клетке своего тела трепетать от страсти и любви к нему.
Как и она, Габриэль был одет неофициально. Свободная льняная куртка, голубая майка и изрядно поношенные джинсы. А фигура все такая же — мускулистая, стройная, сексуальная…
— Тогда я просто брошу сумки в мою комнату. Я так понял, она та же? Рэйчел, ты слышишь меня?
— А, да. — Рэйчел с трудом заставила мысли уйти со скользкой дорожки. — Та же комната. Прими душ, если хочешь. Спешить некуда.
Проблема в том, что Кэсси действительно прекрасна, безжалостно напомнила она себе, с трудом отводя глаза от длинных ног, обтянутых узкими джинсами, от потрясающих линий плеч и груди, и погнала себя на кухню, в то время как Габриэль направился наверх.
За короткое время в Нью-Йорке Рэйчел успела сильно привязаться к Кэсси. Было бы проще, если бы она ее возненавидела, но девушка ей понравилась — действительно понравилась. При любых других обстоятельствах она бы одобрила выбор Габриэля. Но сейчас Кэсси была именно той женщиной, на которой он собрался жениться. Через три недели они будут мужем и женой, и Рэйчел следует помнить об этом.
— Кэсси с тобой? — спросила она, едва Габриэль появился в кухне.
— Она летела со мной, но я отвез ее в дом к матери. — Он налил себе кофе и заговорил: — Она останется с миссис Китон до дня свадьбы, но для меня там места нет. Между прочим, ее мамаша — отчаянная традиционалистка: жених и невеста не имеют права спать под одной крышей.
— Именно так. И жених определенно не может видеть невесту вечером накануне свадьбы!
Рэйчел сразу представила красавицу Кэсси, еще более прекрасную в подвенечном платье, и Габриэля… Глаза защипало, и ей пришлось несколько секунд ожесточенно моргать, прежде чем она снова принялась резать помидоры.
— Определенно не может, — произнес Габриэль каким-то странным голосом. — Помочь тебе?
— Все под контролем.
Рэйчел искренне пожалела, что не может сказать того же о своих эмоциях.
Еще она жалела, что предложила ему принять душ. В последние десять минут она словно обезумела: все мысли вращались вокруг одной и той же картины: стройное мужское тело под струями горячей воды.
И сейчас, когда он пришел сюда, было ничуть не лучше: хоть он и переоделся в просторную голубую рубаху и новую пару таких же потертых джинсов — для ее воображения это была не преграда.
Волосы у него были еще влажными и завивались на концах, а джинсы, словно вторая кожа, обтягивали узкие бедра и длинные ноги. Горячая вода разгладила усталые морщины на его лице.