И тогда, так и не дождавшись, пока осторожная газета соберет все факты в кучу и призовет зловредного агронома к ответу, удивив доцента с аспиранткой черной своей неблагодарностью, Тося завербовалась вдруг помогать лесной промышленности и укатила на Север от приглянувшегося ей уютного балкончика и волшебного полированного ящика, битком набитого концертами, постановками и старыми фильмами, от неисправного загадочного пылесоса и обещанной ей почти новой юбки заманчивого фасона «солнце-клеш»…
— Ну?! — теряя последнее терпенье, выпалила Катя. Она решила, что новенькая просто морочит ей голову, и поднесла литой свой кулак к многострадальному Тосиному боку. Тося живо отшатнулась от драчливой соседки и пустилась в непривычные рассуждения:
— Понимаешь, вот в совхозе хлебнула я всякого, а все ж при настоящем деле была. А у этих… Подай, прими… И не тяжело вроде, а тянет… Кусается, понимаешь?..
Тося виновато примолкла, чувствуя, что взялась за непосильное для себя дело.
— Только и всего? — разочарованно спросила Катя, ожидавшая, что Тося сверху донизу разоблачит научных работников и камня на камне не оставит от всей их шикарной жизни. — У нас здесь тоже не мед. Еще пожалеешь, что ушла с теплого местечка! Ведь на всем готовом…
Тося презрительно отмахнулась:
— Здоровая выросла, а ничего не понимаешь! На производстве я любую работу делать согласная, потому — для всех. А там… Ну их! Пусть сами за собой…
— Правильно, — поддержала ее Вера. — Частный сектор!
— Чего-чего? — не поняла Тося.
— Человеческое достоинство твое там унижалось, — наставительно сказала Вера, разъясняя малоначитанной Тосе, что испытала та в домработницах.
Тося покрутила головой: ей и противоречить Вере, оградившей ее от наскоков ехидной Анфисы, не хотелось, и по молодости лет лестно было, что такие умные вещи, оказывается, происходили с ней в домработницах, — и в то же время совесть не позволяла Тосе обозначить простые свои переживания теми солидными книжными словами, которые по доброте душевной подсовывала ей Вера.
— В общем, не с руки мне было… — подытожила Тося недолгую свою жизнь в домработницах. — Девчонки, а северное сияние у вас бывает?
— Увидишь, — пообещала Вера.
— Будет тебе тут сиянье… — проворчала Анфиса, не решаясь больше в открытую нападать на Тосю, которую взяла под свою защиту староста комнаты.
Тося допила чай, на закуску выскребла из кружки нерастаявший сахар и зажмурилась от удовольствия.
— Ладно, — сказала Вера, — живи у нас. А насчет повара мы еще посмотрим, — может, и другую работенку тебе подберем. Давай знакомиться.