Остановись. Сейчас — не думай об этом. Потом. Потом разберешься. И даже разбираться не станешь: опять поверять алгеброй гармонию? Разве я не знаю, что остается после вивисекции? Мертвая лягушечка. Нет! Прочь сомнения, прочь — все мысли. Я получил золотой ключик. Зажму его в кулачке возле сердца — и в Питер. Получу заказ, конкретную задачу, открою ключиком заветную дверцу. И вот когда увижу, что находится за нею, только тогда станет ясно, действительно ли ключик золотой, или мне подсунули латунную подделку.
Наконец он смог спокойно взглянуть в глаза Ильи.
— Понимаешь? — слова Искендеру давались все еще с трудом, их приходилось выдавливать из себя, но их не надо было думать — хороший признак. — Мне вдруг сейчас открылось, что создатель этого храма строил не приемную Бога, не промывочную для наших грешных душ, не место, где утешают слабых. Он строил дом Духа, всеобщего Духа; шлюз, напрямую соединяющий с Богом каждого человека… Но что-то ему помешало. Может — не хватило средств? А потом… а потом как всегда: компромисс, временное решение оказалось окончательным…
— Может быть, — сказал Илья. — Но ведь не исключено, что, увлекшись, ты усложняешь проблему, химерный замысел выдаешь за действительность. А вдруг это не более, чем твоя фантазия?.. Представь, что здесь — по замыслу архитектора — или заказчика — должны были пристроить не синагогу, а костел. С православными — один Бог, одна вера. Различия — только в этических прибамбасах. А другое крыло, скажем, было запланировано под протестантскую церковь. Идея — объединить под одной крышей всех христиан. Признай — шикарная придумка! И только по случайности, что жиды подсуетились первыми…
— Нет! нет!.. — перебил Искендер. — Так не может быть! Здесь не может быть случайности. Ведь мы идем по следу гения, а гений, когда он в своей стихии, когда он призван Аполлоном к священной жертве — не ошибается. Ты это знаешь — и я это знаю. По одному намеку — я имею в виду эту синагогу — мы угадали, что здесь замыслен не храм всех христиан, а храм всех человеков…
— Вавилон, — сказал Илья.
— Пусть Вавилон. Пусть эта попытка когда-то провалилась. А почему она провалилась? Да потому, что плод не созрел. Время не пришло. А когда пришла пора, спелое яблоко само упало в руки достойного. Так ему повезло — его выбрал Бог.
— Так уж и Бог?
— Несомненно. Уж в этом-то я разбираюсь. Своей шкурой познал эту науку.
— Неужто на твоей шкуре столько шрамов?
Искендер рассмеялся. Он опять мог смеяться, как это приятно! Если ты способен смеяться, ты еще не раб. Или — ты уже не раб. И у тебя есть шанс взлететь. Но над чем? И куда?..