Рич провожал ее до станции. Вирджиния предпочла бы ехать самостоятельно, на машине, до самого Иденторпа, но путь был неблизкий, и она боялась, что машина по дороге сломается, а помощи ждать будет неоткуда. Взяв из рук Вирджинии дорожную сумку, Рич убрал ее в багажник.
— Благодарю вас, — сказала она. — Сумка ужасно тяжелая.
Она не могла отвести глаз от его загорелого лица, блестящих черных волос, зачесанных назад, от его серых, бесстрастных глаз.
— Да, довольно тяжелая, — согласился Рич. — Можно подумать, вы уезжаете навсегда. — С ироничной усмешкой он покосился на нее, машинально отметив про себя, как она хороша в светло-бежевом трикотажном костюме, с которым идеально гармонировала маленькая шляпка. — Вас кто-нибудь встречает в Лидсе?
— Да, — ответила она, сделав вид, что пропустила мимо ушей его замечание насчет того, что она уезжает навсегда. — На вокзале меня встретит отец.
— Наверное, ждете не дождетесь, когда окажетесь в родном доме? — спросил Рич, когда они отъехали от поместья.
— Да, я давно не видела своих близких.
— Погостите у них подольше. Вы заслужили отдых. Могу себе представить, что вы подумали, когда, впервые появившись у нас в Стэнфилде, столкнулись с таким поистине колоссальным объемом работы!.. Но то, как ловко вы во всем разобрались, как озадачили слуг, как разгребли горы бумаг в офисе, как привели в порядок отчетность, — впечатляет.
— В этом не только моя заслуга. Нэнси всегда была рядом — она замечательная женщина.
— Знаю. Однако я собираюсь нанять управляющего, как было заведено еще при моем отце. Тогда вам станет легче. — Рич смолк, затем поднял на нее задумчивый взгляд: — Вам понравилась наша поездка в Кембридж?
— Да… мне казалось, вы знаете. Особенно пикник на берегу реки.
Их взгляды встретились, и Вирджиния оказалась в плену его глаз. Она почувствовала, что щеки ее заливает румянцем, — это был первый случай, когда кто-то из них завел разговор о том памятном для обоих дне.
Затормозив перед выездом на шоссе, Рич смерил ее пристальным взглядом. Этот взгляд оказывал на Вирджинию такое же действие, какое яркий свет оказывает на мотылька. Ее неудержимо влекло к нему. В свою очередь Ричу, завороженному глубиной ее светло-карих глаз, ее чувственными, чуть раскрытыми, влажными губами, потребовалась вся его сила воли, чтобы удержаться от соблазна и не заключить ее в объятия.
Наконец они выехали на шоссе, и Вирджиния нехотя отвела взор.
— Вы вернетесь к началу охотничьего сезона? — спросил Рич.
— О да, непременно.
— Надеюсь, — шутливым тоном заметил Рич. — Надо знать Пола. Он привык получать от жизни все тридцать три удовольствия и будет в отчаянии, если не найдет здесь вас.