Воображение рисовало настолько живую картину, болью отзываясь в сердце, что Долли машинально подошла к зеркалу и уставилась на свое отражение. Слезы высохли, дав выход новой волне эмоций. Любовь и горькое чувство потери заполнили ее душу.
Прости! Прости, что опоздала! Я не буду плакать и сделаю для тебя все! Все, что смогу… Я сильная, я справлюсь! Я сделаю все, Клод. Я потребую уважения для нас обоих.
Глэдис не удастся помешать мне остаться здесь с твоими детьми. Я останусь и сделаю для них все, что в моих силах.
И если потребуется бороться за это право, я готова. Я не боюсь никого, даже Эдит…
Мэриан никогда не получит Реймонда. Подумать только, лучшая подруга Глэдис! Нет, я никогда не позволю им победить тебя!
А что касается Реймонда…
Ясное осознание собственной правоты вдруг перешло в болезненную нерешительность.
Почему он заставил меня пережить все это? Это хорошо или плохо?
Стук в дверь прервал водоворот мыслей и чувств. Кому еще потребовалось беспокоить ее? Ах, Боже мой, неужели непонятно, что она не хочет видеть никого, не желает разговаривать ни с кем, тем более не собирается извиняться за свое поведение. Пусть думают, что хотят, и говорят, что хотят, ей все равно! Но слышать она этого не желает!
Дверь открылась.
Реймонд вошел в комнату.
Она резко повернулась и, преодолевая внутренний страх от его появления, бросила с вызовом:
— Я не приглашала тебя.
— Я сомневался, нашла ли ты дорогу, — мирно произнес он.
— Как видишь, нашла.
Он молча захлопнул дверь за своей спиной.
— Мне позвонили по поводу автомобиля, когда я уже собирался спуститься вниз. Я хотел рассказать тебе сразу после ужина. Извини, что не сделал этого. Глэдис спровоцировала меня…
— Это соответствовало твоей цели. — Долли пожала плечами.
— Я не ожидал, что дойдет до прямой атаки.
— Ты знаешь, не очень-то приятно ощущать себя мишенью. Я тоже способна постоять за себя.
— Не думаю, чтобы у кого-то остались сомнения на этот счет, Долли, — сказал он мягко. — Твоя внутренняя сила невероятна.
Румянец смущения окрасил ее щеки. Она зашла слишком далеко?
— Вы вынудили меня. Вы все! — с болью в голосе воскликнула она.
— Нет, не все, — мягко поправил ее Рей. — Жак всегда прекрасно относился к Клод, хотя в последнее время они редко виделись. Он ухаживал за Люсиль, а она едва знала Клод. Они женаты всего немногим больше года.
— Значит, я была к ним несправедлива. — Она прикрыла глаза и покачала головой, ругая себя за свою опрометчивость.
— Ничего, они все понимают.
— Чтобы я кому-то давала пощечину! Такого не было в моей жизни ни разу, — бросила она ему, в ужасе от той перемены, что произошла с ней. — Что вы за люди?