— Тут нечего бояться.
Животные, в особенности промышляющие охотой, избегали его. Было похоже, что один хищник узнавал другого и обходил его стороной.
Нечего бояться, кроме того, что можно утонуть или пострадать от укуса медузы или атаки акулы.
Было восхитительно и вместе с тем пугающе плыть только вдвоем ночью в открытый океан. Постепенно Дейзи достаточно расслабилась, чтобы прижаться щекой к груди Эрика. Она лежала и любовалась отражениями звезд на водной глади, бликами лунного света среди волн.
Качаться на волнах с Эриком было великолепно, но когда он взял курс на берег, Дейзи почувствовала облегчение.
Как только они достигли пляжа, она поняла, насколько ей не хватало твердой почвы под ногами. Упав на песок, она подняла взгляд на Эрика. Он и вправду выглядел неподражаемо и уж точно был одним из самых сильных мужчин, которых она когда-либо встречала. Девушка могла бы поклясться собственным домом и всем его содержимым, что невозможно плыть, выдерживая ее вес и свой собственный одновременно.
Он сел рядом, и его бедро вскользь коснулось ее. Мурашки пробежали вдоль ее позвоночника, но эта дрожь не имела ничего общего с прикосновением его прохладной кожи; дело было в его близости, во взгляде его темных глаз.
«Сейчас он меня поцелует».
Едва эта мысль промелькнула в голове девушки, как Эрик наклонился к ней, его ладонь легла на ее затылок, а их губы встретились. Это прохладное и соленое прикосновение пробудило пламя глубоко внутри ее.
Дейзи тихонько застонала, когда Эрик откинулся на песок, увлекая ее за собой, так что ее тело оказалось и сверху, а ноги их переплелись.
Он погрузил пальцы в водопад ее волос, играя с намокшими прядями. Эрик глубоко вздохнул, чтобы ощутить запах клубничного шампуня, смешанного с ее собственным, теплым и женственным. Едва уловимый мускусный аромат поведал ему, что она так же возбуждена, как и он сам.
Он целовал ее снова и снова, не в силах остановиться, скользя руками по обнаженной спине, плечам, исследуя изгибы ее тела. Из горла девушки вырвался низкий стон — примитивный звук, вмиг обостривший все его чувства. Все без исключения. Внутри его возник голод. Она была здесь, перед ним. Он мог взять ее в любой момент. Мог только попробовать ее на вкус, а мог выпить без остатка. Когда Эрик почувствовал, как клыки прикасаются к языку, он отвернулся.
— Не останавливайся, — пробормотала она низким, охрипшим от желания голосом.
Он взглянул на девушку, внезапно растерявшись и не зная, что делать. Вот уже несколько веков он не позволял себе увлечься смертной женщиной — по крайней мере после истории с Селеетин Дюбуа. Их роман закончился плохо, как того и следовало ожидать, и Эрик поклялся, что больше никогда не позволит подобному случиться снова. Женщины слишком хрупки, слишком ранимы. Им так легко причинить боль.