Раскаленное добела солнце висело в небе, и пот стекал по щекам Эмили. Нет смысла мучиться, сидя в жаркой машине. Чем скорее она поговорит с Мэттом, тем скорее сможет уехать.
Эмили решительно приподняла подбородок, распахнула дверцу кабины и спрыгнула на землю. При виде работающих строителей, потных и не слишком обремененных одеждой, Эмили показалось, что воздух на стройплощадке наэлектризован. Зная, что взгляды двух десятков мужчин теперь устремлены в ее направлении, она высоко подняла голову и, больше всего боясь споткнуться о собственные ноги, вошла через открытую дверь будущего ресторана. Внутри свет был не таким ярким, как снаружи, и Эмили потребовалась минута, чтобы освоиться. Она оглядела помещение и… И никого не увидела.
Тревога от предчувствия встречи с Мэттом мгновенно сменилось раздражением. Понятно, что ее время не столь дорого, как его, но он мог бы по крайней мере проявить любезность и выйти к ней, раз сам же и назначил ей встречу.
— Эмили, — раздалось у нее за спиной. — Эмили Дуглас, это ты?
Она замерла, и ее сердце устроило сумасшедший танец в груди. Глубокий баритон отдавался у нее в ушах, вызывая давно забытое волнение. Ты давно порвала с ним, напомнила она себе.
Вынудив себя повернуться, она оказалась с ним лицом к лицу и на секунду растерялась — на Мэтте не оказалось костюма ценой в тысячу долларов, который она ожидала увидеть. Он был одет в вылинявшие рабочие джинсы и промокшую от пота распахнутую рубашку, которая прилипала к его загорелой мускулистой груди. Эмили подумала, что руки его, наверное, грубые и мозолистые. По покрытому пылью лицу Мэтта стекали крупные капли пота, оставляя на коже светлые полосы. Красная повязка охватывала его волосы, и темные очки скрывали глаза. Миллионера Мэтта легко можно было принять за простого рабочего.
А вот его улыбка оставалась в точности такой же радостной и немного насмешливой, как и много лет назад.
Он сорвал с себя очки, и Эмили увидела карие глаза самого глубокого, самого богатого оттенка.
Вдруг оказалось, что за столько лет разлуки она так и не смогла забыть ни его улыбку, ни то, как нежно он смотрел на нее в ту ночь. Но она также не забыла и сожаление, которое наутро прочитала у него в глазах.
— Эмили Дуглас. Я с трудом узнал тебя.
Теперь она видела, что юноша, которого она помнила, повзрослел и превратился в мужчину. На фотографиях в газетах и на экране телевизора Мэтт выглядел выше и крупнее, чем в жизни. Но все равно в человеке, стоявшем здесь перед нею, она узнавала прежнего Мэтта.
Унылая боль обернулась канатом вокруг ее сердца, и дышать стало трудно.