Все это казалось, было давно — и Муариэ, и сын, и жена сына. В живых остались только внук Хуоти и он, старый Игнатта. Внук приезжал к старику в летние месяцы — сперва из Петрозаводска, где он учился в лесном техникуме, потом с далекого механизированного лесопункта, где работал начальником. В это лето он еще не приезжал. Вот сегодня и ждал его старый Игнатта. Еще месяц назад Хуоти сообщил старику об этом. Но будет ли катер в такую бурю?
Лодка подошла к берегу. Старый пес Мусти завизжал и засуетился.
— Эх ты, лентяй! — пожурил его старик и, шагнув по колено в воду, чтобы провести лодку меж камней, взял собаку на руки и понес на берег.
Только в последние годы Мусти стал пользоваться помощью хозяина. Раньше он сам прыгал в воду, часто даже вдали от берега.
— Стареешь ты, Мусти! — сочувственно бормотал старик.
Сегодня улов был очень хорош, и старик беспокоился, успеет ли он опорожнить сети и справиться со всеми домашними делами до прихода катера. Когда сети наконец были очищены, он прополоскал их и тщательно растянул под навесом. Сегодня, по случаю приезда внука, он не будет закидывать их в воду. Черт с ней, с рыбой! Наловил он ее на своем веку немало и не грех, если отдохнет в этот вечер.
Игнатта состоял в рыболовецкой бригаде ОРСа, но рыбачил всегда в одиночку. Правда, его уговаривали перейти на базу — постоянное место жительства рыбаков, но он упрямился и не хотел оставить своего Хийсиниэми, вокруг которого знал каждую мель и яму. Да и внуку интересно проводить здесь свой отпуск. Старика оставили в покое. Что с ним спорить, ведь упрямому деду пошел уже восьмой десяток! К тому же он исправно сдавал рыбу и больше, чем другие члены бригады.
Старик отнес тяжелую корзину с рыбой в кладовку, нагнувшись, вошел в избу. На стук двери замычала в загоне корова.
— Погоди, успеешь! — Старик привык разговаривать вслух с коровой и собакой. Больше ему не с кем было вести разговоры.
Он вытащил из-за печи ушат с подогретым кормом и понес в загон. Потом взял чистое ведро, свернул цигарку и сел на низкую скамейку доить корову. Он всегда доил корову с цигаркой в зубах и вот опять обжег ей бок. Корова сердито лягнула задней ногой, и старик еле успел подхватить ведро. В ответ он поддал корове кулаком под живот, корова тяжело вздохнула, и на этом оба успокоились.
Пока старик доил корову, Мусти чинно сидел рядом и деловито наблюдал за этой процедурой, склоняя голову то на один, то на другой бок. А когда старик поднялся, Мусти, как всегда, побежал первым к дому и, толкнув лапами, открыл дверь в чулан. Все это повторялось изо дня в день, из года в год.