– Нет, – твердо сказала Таня.
– Не понял. Сама меня раскочегарила, а теперь…
– У меня пропало настроение.
– Настроение? – Некоторое время он изумленно на нее таращился, потом криво усмехнулся. – Нормальный расклад. А мне-то что теперь делать?
– Развлеки себя рукой.
– Ты чего несешь?
– Типа ты никогда этого не делал.
– Делал. Но когда был один. – Внезапно лицо Геры стало мягким и безвольным. – Слышь, Тань, ну брось выеживаться. Правда. Ты же знаешь, я уже не могу остановиться – после «дури» у меня всегда так.
Казалось, Таня колеблется.
– Ладно, – решила она наконец. – Только сотри эту дурацкую рожу с окна.
– Прямо сейчас?
– Да. Она меня раздражает.
Лицо Геры снова помрачнело.
– Ты точно ненормальная, – хмуро сказал он.
– Не называй меня ненормальной! – крикнула Таня.
– Ладно, ладно. Не психуй. Сейчас попробую стереть.
Гера нехотя поднялся с дивана, сунул ноги в тапочки и зашаркал к окну. Таня потянулась за вином. Плеснула немного в бокал, а потом залпом выпила. Напряжение, не отпускавшее ее последние несколько часов, слегка ослабло.
Прошлой ночью ей приснился жуткий сон. В этом сне была рыжеволосая девушка с бледным лицом, и она душила Таню, склонившись над ней так низко, что Таня чувствовала запах тления, исходивший от девушки, и видела ее глаза, подернутые белой пеленой смерти. Проснувшись, Таня схватила с тумбочки телефон и набрала номер Ирки Романенко, своей бывшей подружки, с которой не общалась почти год. Таня сама толком не знала, зачем она это сделала, как не знала и того, что бы она сказала своей бывшей подруге. Впрочем, телефон Ирки все равно молчал, так что говорить ничего не пришлось.
Пока Гера скоблил ножом оконное стекло, Таня долила остатки вина. Помедлила несколько секунд, сжимая в руке бокал, а затем быстро выпила. Внезапно ей стало жарко. Таня поставила бокал на столик, стянула с кровати одеяло и накинула его на плечи. Потом взяла сигарету и зажигалку и вышла на балкон.
Ночной ноябрьский холод остудил пылающее лицо. Таня хотела закурить, но вдруг увидела, что внизу кто-то стоит. На улице было темно, и Таня различала только силуэт человека, и тем не менее она поняла, что человек этот, задрав голову, смотрит прямо на нее.
– Эй, тебе чего? – грубо окликнула Таня.
Этаж был второй, и Таню с незнакомцем разделяло не такое уж большое расстояние.
– Ты глухой? – громко и сердито спросила она. – Я сейчас своего парня позову – он тебе накостыляет!
– Ты с кем там разговариваешь? – послышался за спиной голос Геры.
Таня обернулась и ответила:
– Да тут какой-то придурок на наши окна таращится.