Начальник вернулся за стол облегченно, словно скинул ненужный груз. Я захлопнул блокнот, но он посоветовал:
- Сходи к помощнику прокурора, у него эти материалы есть.
Я так и сделал. Материалы были, потому что люди по разным соображениям обращались в прокуратуру. Переписав фамилии и адреса, я поспешил в поликлинику.
Бесспорно, Дмитрий Ольшанин страдал каким-то нервным расстройством. Хищение трупа из могилы, труп в реке, психическое заболевание - все это, по-моему, соединялось в искривленное пространство. Пути преступности неисповедимы.
Я шел по длинному коридору, разглядывая таблички на дверях. Нужная меня удивила: «Невропатолог. Психолог. Психоаналитик». Не обилием врачей, а последней должностью - психоаналитик. В то время Фрейда у нас не жаловали.
Я постучал и вошел…
За маленьким беленьким столиком сидела дама, ничем не похожая на задерганного участкового врача. От нее веяло солидностью и покоем, так необходимыми Людям со слабой психикой. Я спросил:
- Вы невропатолог?
- И невропатолог, и психоаналитик, и психолог.
- Тяжеловато для одного человека, - заметил я, предъявляя удостоверение.
- Кадров не хватает, товарищ Рябинин.
Я разглядывал этого многосочетаемого врача…
Белую шапочку она не надела, да та бы и не укрепилась на сполохе прически бледно-апельсинового цвета. Халат тоже не надет, а лишь символически наброшен на плечи. Под ним что-то бархатное, светло-карее, обтягивающее грудь с бархатной нежностью. Крупные бусы из прозрачно-медового янтаря. Пудрово-цветочный аромат…
Она заметила, что я разглядываю ее чересчур, и как бы объяснила:
- Надо не себя дополнять одеждой, а одежду дополнять собой.
- Правильно, - подтвердил я.
- Стараюсь носить концептуальную одежду без претензий.
Невесть откуда в мою душу шмыгнуло беспокойство. Почему она не спрашивает, зачем я пришел? Потому что вежливая? Потому что ясно - за консультацией по какому-нибудь уголовному делу.
- Работы много? - спросил я бессмысленно. Потому что видел впалость щек и очерченность губ. Потому что видел ее странную улыбку, на что-то намекающую, от которой беспокойства прибывало.
- Работы, говорите? Вот только что была пациентка, аспирант… Выйдет на трибуну с ответственным докладом и улыбается.
- Ну и пусть улыбается.
- Потом начинает хохотать, не остановиться.
- Пусть хохочет, - неуверенно решил я.
- Представьте картину. Сперва она, затем еще кто-то, и вот уже хохочет весь зал. Массовое безумие! Или гипноз. А девице на днях диссертацию защищать.
Я поймал себя на том, что мне тоже хочется хохотнуть, чем и снять с себя едкое беспокойство. Оно уже не давало мне поддерживать беседу и думать. Зуд, когда хочешь вспомнить - и никак…