И все-таки главное я пока не спросил:
- Амалия Карловна, зачем вам этот шантаж?
- Чтобы ты прекратил уголовное дело.
- Ага, значит, замешаны в убийствах?
- Нет, но боюсь за Митю Ольшанина.
- Значит, он замешан?
Невропатолог отвернулась и не ответила. Я ждал, пробуя что-то прочесть по ее лицу, но видел только профиль, густо нарумяненную щеку и янтарную сережку. Мое напряжение через давление грудью передалось забору, и тот нетерпеливо скрипнул. Видимо, ясновидящая ответила ему:
- Не за себя хлопочу…
- А почему за Ольшанина?
- Жалко парня.
- А почему его медкарта пуста?
- Он просил. Хочет съездить в Финляндию и боится, что психа не пустят.
Поверить в ее жалость - что поверить в доброту палача.
- Амалия Карловна, вы понимаете смысл своей просьбы? Два убийства.
- Бывают же «глухари», нераскрытые преступления…
Подъехала машина. Майор загнал ее на свое место, вылез, извлек тяжелую сумку и подошел ко мне. Я удивился:
- Петр, вот тут, за забором, стояла женщина… Где она?
- Никакой женщины не было.
Майор разбирал сумку. На моей душе захорошело, пельмени, но глаза округлились - десять пачек.
- Петр, у нас же нет холодильника.
- Съедим.
- За день?
- За два. Вот сейчас сварю четыре пачки, по две на брата.
Пельменную радость вытесняло тревожное недоумение. Визит дамы. Нет, не ее бесследное исчезновение: она же местная, знает все ходы и выходы. Уползла в крапиву.
- А какая женщина стояла за забором? - спросил Петр.
- Амалия Карловна приходила…
- Зачем же?
- Просит расследование прекратить.
- Ага, значит, попалась, - сделал майор логичный вывод.
- Просит не за себя, а за Ольшанина.
- Ага, значит, он попался, - сделал майор второй вывод, тоже логичный.
Занятная у нас кастрюля: что бы ни варили, все слипается. Каша, гороховый суп, пельмени… В миске лежал шмат конгломерата, словно его только что выломили из фундамента. Впрочем, на вкусовых качествах пельменей это не отразилось.
Поев, майор настроился на серьезный лад:
- Сергей, дело-то раскрыто.
- Разве?
- К тебе пришла женщина и сообщила, кто преступник.
Поскольку я скрыл от майора историю своего падения, то не мог сказать, что этой телепатке верить нельзя. Пришлось зайти с другого конца:
- Петр, а почему она это сделала?
- Разве не объяснила?
- Якобы из-за жалости. Мотивация слабовата. Видимо, их что-то связывает.
- Он снабжает ее травами, - подсказал майор.
- И этого достаточно, чтобы обратиться с просьбой закрыть дело о двух убийствах? Чтобы вести фиктивную медкарту?
Петр взялся за мытье посуды, что оказалось не просто, ибо один конгломератистый ком приварился ко дну намертво.