Рассказчик откашлялся и продолжил:
«Кто бы согласился,
Кряхтя, под ношей жизненной плестись,
Когда бы неизвестность после смерти,
Боязнь страны, откуда ни один
Не возвращался, не склоняла воли
Мириться лучше со знакомым злом,
Чем бегством к незнакомому стремиться!»
Дабт захлопнул книжку и торопливо спрятал ее под свой толстый вязаный свитер: в любой момент сюда могла нагрянуть медсестра - и прости-прощай тогда и Шекспир, и привычные «нелегальные» посиделки. В санатории «Хэдж-Сэппорт» за пациентами следили внимательно: как-никак раковые больные. А значит - интенсивная терапия и строжайшее слежение за их психическим состоянием. Последнее выражалось в регулярных «психотренингах» большими группами на свежем воздухе, ритмичном скандировании речёвок, подвижных играх и тому подобной чепухе, заполнявшей каждую минуту жизни пациентов. Чтобы не могла в эту жизнь просочиться ни одна капелька мрачной философии.
Да, за такое нарушение режима, уже вошедшее в привычку, никого бы по головке не погладили. А им - пятерым старикам, случайно обретшим друг друга, узнавшим себе подобных по застывшему выражению вопроса в глазах, - было нужно, до смерти нужно вот так собираться и говорить, говорить, спорить до хрипоты. О чем? Ну о чем могут спорить несколько человек, приговоренных болезнью к смерти?
- Ты замечательный чтец, Дабт, - улыбнулся Витнесс, желая потянуть эту паузу.
- Спасибо, - сухо ответил тот. - Очень жаль, но я это читал, увы, не для того, чтобы мы могли понаслаждаться стихами.
- Вот уж действительно, - отрезал Скепс.
Витнесс даже дернулся от этой реплики. Голос и внешность Скепса были под стать его имени - острые, резкие, режущие. Худое, вытянутое лицо, назойливые серые глаза. Не сказать, чтобы Скепс его раздражал - но держал в постоянном напряжении своими нигилистскими замечаниями.
- Стихи-то, может, и красивые, - продолжил мысль Скепс, - но подобный бред, положи его хоть на гениальную музыку, бредом и останется.
- Ты не согласен с Шекспиром? - миролюбиво спросил толстяк Детто, самый скромный из компании.
- А почему я должен быть с ним согласен? - взвился Скепс, - только потому, что он великий поэт? Бросьте! Да каждый из нас здесь сидящих знает, что такой страх смерти лучше десяти таких Шекспиров. Господа, прекратите прислушиваться к чужому мнению, прислушайтесь к своим ощущениям! Вы же знаете - и ох, как знаете, - что такое животный страх смерти. Слышите слово? Животный! Страх смерти обусловлен только биологически и на самом глубоком уровне. Вспомните тот момент, когда вы узнали, что у вас рак. Вспомнили?