— Че лыбишься? — венецианский мавр венецианским мавром, но изысканности слога ему стоило поучиться у предшественника. — Щас руку сломаю, ты у меня полыбишься...
— Погоди, Бобо, — сказал Лучано, листая паспорт. — У нас тут кое-что интересное.
— Мм? — протянул негр, слегка сжимая пальцы на шее девушки.
— Она, вроде, не местная. Из России приехала.
— Да ты че! — хватка Бобо ослабла. Томка жадно глотнула воздуха. Никогда еще смесь кислорода, азота и ряда других газов не казалась ей такой вкусной.
— Русская? Настоящая?
— Похоже на то, — Лучано взмахнул паспортом.
— А по-нашему шпарила будь здоров... Я все думал, откуда коза явилась — из Флоренции, что ль? А ты гляди — настоящая matreshka!
Томка едва не вскрикнула от обиды и возмущения. Душить ее, трясти, грозиться переломать кости — это одно. Но называть при этом матрешкой — толстой, пустой, деревянной куклой — уже слишком. Влепить бы этому типу пощечину, да рука увязнет в жирной роже.
— Слышь, не рыпайся, — негр сильнее прижал девушку к стене.
— Бойкая, — хмыкнул Лучано. — Я думал, они там от морозов, как вареные курицы.
Он задумался, разглядывая Томкин паспорт. Когда же он снова посмотрел на девушку, глаза его маслянисто поблескивали.
— Знаешь, — Лучано прищурился. — А я знаю, что мы подарим Маркизу завтра на день рождения...
Бобо потребовалась пара минут, чтобы догадаться, о чем толкует коллега.
— Ее?
— Именно, — Лучано гаденько улыбнулся. Томка никогда не видела улыбающихся крыс, но теперь точно знала, как они выглядят.
Бобо почесал за ухом.
— Слышь... А она в его вкусе? Ему ж нормальные бабы нравятся. Со всеми делами... А тут — ни рожи, ни кожи.
— Ты не понимаешь, — сказал Лучано. — Здесь же эта, экзотика. Маркиз любит такие штуки.
Лицо Бобо засияло.
— Diavolo! А ты прав... Ты, брат, прям гений какой-то!
Лучано хмыкнул.
— А че? — продолжил негр. — Маркиз порадуется... Только, давай, мы это. Купим бант, как на рождественских коробках, и на нее напялим? Подарок все ж...
Этого Томка вынести не смогла. Быть может, дедушка-разведчик и покачал бы укоризненно головой: «Где твоя выдержка, товарищ Кошкина?», но всему есть предел. Томка громко выдохнула, и слова сами сорвались с ее губ:
— Бант?!
Была у Томки знакомая — редкого ума барышня, которая однажды пришла на день рождения к молодому человеку с упаковочным бантом на голове и словами: «Лучший мой подарочек — это я!». Бывают на свете девицы, которые считают такие выходки забавными, очаровательными и милыми. Томка же была убеждена, что подобное могло прийти в голову только человеку с водянкой мозга. Кстати, того же мнения придерживался и сам молодой человек, который, взглянув на избранницу, решил не доставать из кармана коробочку с кольцом.