.) Раньше я бросал деньги на ветер, но я придумал отличный трюк — написать слово Экономия на крышке часов, так, чтобы видеть его всякий раз, как только начну заводить… и заводиться. Моя семья…
Мистер Морланд. Она нам по душе, Саймон. (Снова раздается постукивание.)
Саймон. Не знаю, обратили ли вы внимание на звук сверху?
Мистер Морланд. Мне и в самом деле показалось, будто я что-то такое слышал.
Саймон. Это Мэри-Роз в яблоневой комнате.
Миссис Морланд. Да быть того не может!
Саймон. О да; она делает это, чтобы поддержать меня. Я обещал постучать в ответ, как только сочту, что все идет хорошо. Что вы скажете? Можно? (Саймон умоляюще смотрит на родителей и взбирается на стул, держа в руке удилище.)
Мистер Морланд (предвкушая легкий путь). Фанни, я думаю можно?
Миссис Морланд (храбро). Нет. (Дрожащим голосом.) Существует одна небольшая подробность, Саймон; отец Мэри-Роз и я считаем, что должны рассказать тебе кое-что прежде… прежде чем ты постучишь, сынок. Я не придаю этому большого значения, однако же существует нечто такое, чего она сама о себе не знает, но в силу этого немножко отличается от других девушек.
Саймон (слезая — резко). Не поверю ни единому слову, сказанному против Мэри-Роз.
Миссис Морланд. Нам нечего сказать тебе против нее.
Мистер Морланд. Это просто произошло с нею, Саймон. Она в этом не виновата. Все эти годы нас это ничуть не беспокоило, но мы всегда считали, что не позволим ей заключать помолвку, пока не расскажем жениху. Однако, прежде чем ты узнаешь, ты должен пообещать, что сохранишь все в тайне.
Саймон (нахмурившись). Обещаю.
Миссис Морланд. Ты никогда не должен упоминать об этом — даже в беседах с нею.
Саймон. Даже с Мэри-Роз? Скорее говорите, в чем дело. (Все усаживаются вокруг столика.)
Мистер Морланд. В двух словах об этом, пожалуй, не расскажешь. Все произошло семь лет назад, когда Мэри-Роз было одиннадцать лет. Мы отдыхали в отдаленной части Шотландии — на Гебридах.
Саймон. Мне доводилось как-то высаживаться там на берег с «Овода»: местность унылая, бесплодная, одни только скалы да жесткие травы, ни одного деревца.
Мистер Морланд. Вот-вот, везде примерно одно и то же. Там еще китобойная станция есть. Мы поехали туда, потому что я страшно любил рыбачить. С тех самых пор у меня не хватает духу взять в руки удочку. Неподалеку от гостиницы, где мы остановились, есть… маленький островок. (Он видит этот маленький островок так отчетливо, что забывает продолжить.)
Миссис Морланд. Совсем крошечный островок, Саймон, там никто не живет, даже овец нет. Думаю, что в нем всего-то около шести акров. Там растут деревья, и много — шотландские ели и несколько рябин, знаешь, с красными ягодами такие. Ничем особенным, на наш взгляд, остров не отличался, разве что казался как-то очень уж завершенным, до странности завершенным. Прудик там был, можно даже сказать, озеро; из него вытекал ручей. Холмики были, и лощина: этакий материк в миниатюре. Более ничего мы не заметили, хотя впоследствии островок этот стал для нас самым ужасным местом на свете.