Гарри был полной противоположностью навязываемым женихам — смелый, умный, заботливый.
— Стефани, — нежно сказал Гарри, — о чем ты думаешь?
— О том, что ты за человек, — еле слышно прошептала она.
— Зачем тебе нужно это знать?
— Не знаю, но нужно.
— И что же я за человек?
— Прежде всего, ты очень сложный человек.
— Не могу отрицать этого.
— Потом, ты порядочный.
— Надеюсь, что да.
Стефани замолчала. В комнате повисла тишина.
— Может быть, еще что-нибудь? — с улыбкой спросил Гарри.
— Думаю, тебе нравиться жить здесь. И ни за что на свете ты не променяешь эту жизнь на что-нибудь другое.
Гарри кивнул.
— Абсолютно верно. Это смысл моей жизни.
Стефани не имела понятия, откуда у нее возникают все эти слова и мысли, но продолжала:
— И именно поэтому ты не женат. Ты когда-нибудь мечтал о большой семье, чтобы в доме всегда было полно народу, чтобы, когда ты возвращаешься с работы, навстречу тебе выбегали бы дети и бросались тебе на шею? Неужели ты об этом никогда не думал?
— Ну почему же? Думал. Просто как-то не сложилось.
— А я знаю, что такое жить в большом доме с огромным количеством народа.
— И как же?
Стефани уже готова была во всем признаться, но вовремя остановила себя.
— У меня частный случай, — буркнула она. — Он не показатель. Как-нибудь потом расскажу, — добавила она, не заметив, что рука Гарри уже нежно скользит по ее руке.
— Неужели тебе не одиноко здесь после города? — спросил он.
Стефани ослепила Гарри блеском своих изумрудных глаз.
— Нет, мне некогда скучать. Я все время занята. Ну, разве что совсем чуть-чуть. Здесь очень тихо и спокойно, и мне это очень нравится. В кои-то веки можно спокойно подумать о жизни.
— Если тебе будет скучно, я могу прислать Патрика и Джона, — сострил Гарри, — они всегда рады.
— Нет уж, спасибо.
А рука Гарри между тем уже осторожно поглаживала плечо Стефани. Она затаила дыхание, боясь спугнуть Гарри.
На лице Гарри сияла лучезарная улыбка, он чувствовал себя шестнадцатилетним мальчишкой, который никак не может решиться признаться девушке в любви. Если это, конечно, была любовь.
— Извини, если глупо пошутил.
— Все в порядке.
— У меня так всегда: хочу человеку сказать что-нибудь приятное, так обязательно ляпну что-то не то. Извини, что так мало могу сделать для тебя.
— А разве ты должен что-то для меня делать?
— Конечно, должен. Как у главы школы у меня есть обязанности.
— Какие, позволь поинтересоваться?
— Я должен заботиться о тебе, как, собственно, и о других учителях.
— Как глава школы?
Ответа не последовало. Стефани посмотрела Гарри в глаза и вдруг подумала, что понятия не имеет, сколько ему лет. Сейчас ей казалось, что ему слегка за тридцать, но, возможно, Гарри выглядит моложе своих лет. Гарри, конечно, не скрывал своего возраста, просто ни для кого это не имело значения.