Как старший майор при этом взглянул на Видяева - это камни можно было сверлить! Федор Алексеевич лишь руками развел - вы что, я ничего!
–А если и так? - вдруг говорю я, и уже Кириллову - Александр Михайлович! Седьмого февраля сорок третьего - понятно? Грех - такого человека, для нашего флота, не сохранить.
Кириллов подумал - и кивнул. Но дальше - решительно взял инициативу в свои руки…
Да, авторы романов про попаданцев - вот никогда не считайте предков, дурее себя! Кто там говорил про футур-шок? Историей техники - поинтересуйтесь!
Ведь если вдуматься, 1940 год от 1920, отличался больше, чем к примеру, 2010 от 1990го! Авиация, от "альбатросов", по сути этажерок, до "мессершмиттов" и Яков - в сравнении с F-15, F-16, Миг-29, Су-27, стоящих в строю с конца восьмидесятых? Танки, от неуклюжих ромбовидных коробок до Т-34 - и поставьте рядом Т-72 и Т-90? Даже автомобили, ЗиС-101 и "Эмка" отличаются от "антилоп гну" начала века - все ж больше, чем "Лексус" от "копейки". Армейские радиостанции первой мировой, едва вмещающиеся в пароконную повозку - и знаменитый "Северок" два кило веса, почти транзистор по нашей мерке, образца как раз сорок второго.
Можно сколько угодно говорить про "отсталость" и "неэффективность" социализма. Но вот интересно - с чего это, как исчез СССР, так сразу во всем мире затормозился научно-технический прогресс; кроме электроники, все сводилось к мелким улучшениям. Что принципиально нового появилось в мире, после 1990 - сотовые телефоны и энергосберегающие лампочки?
А ведь мечтали когда-то - "еще бродили экспедиции в болотах Венеры, пробивались ракеты сквозь бушующую атмосферу Юпитера, и не была составлена карта Сатурна - а к звездам уже шли корабли, чтобы поднять алый флаг единого коммунистического человечества на неведомых планетах. Начало двадцать первого - легендарное и восхитительное время". Мечты - шестидесятых!
И журналы, "Техника молодежи" - собираемые еще моим отцом, с пятидесятых. Оптимизм, радость жизни, вера в лучшее завтра, в торжество науки - как все это все уменьшалось, сходило на нет, уже к восьмидесятым. Но тогда, в начале - верили безудержно, в торжество науки вообще, и советской в частности. "Нам нет преград, на море и на суше, нам не страшны ни льды ни облака" - это ведь было в умах, в это верили, этого ожидали! И - романы Беляева, умершего от голода в оккупированном фашистами Пушкине, в январе сорок второго - написанные в тридцатые. Был у него, кстати, и какой-то - про "телеуправляемую" войну: как сто человек, нажимая на кнопки, управляют тысячами самолетов и танков - такие теории, про "кнопочные" фабрики, города, армии, были тогда чертовски популярны. Так что Котельников не сильно удивился - увидев наш центральный пост: именно так это было - в том романе.