Вот не помню - штатного расписания, таких вот "единиц". А ведь - тут не все! Это - "раумбот", формально "моторный тральщик", но у немцев фактически, "охотник", рабочая лошадка за все. Так, еще раз вспомнить Сан Саныча: два эрликона - значит, ранняя модель, до типа "R-17", 120 тонн, 21 узел, экипаж 17 человек! Минус десять - где еще семеро? На посту, ножки размять решили - значит, сейчас заявятся обратно.
Не зная, что случилось. Ну-ну!
У пленных спросить? Да, а как наши свенсоны, с хозяевами объяснялись? Что, немцы все норвежский выучили? Скорее уж, они за два года, поднахватались - иначе, как бы, как сами признались, сигареты на рыбу, с немецкими матросами?
Оглядываюсь. Свенсоны, похоже, так и сидят, с открытыми ртами - впечатлились, по самое не могу!
–Эй! - машу рукой хозяину - а ну, быстро сюда!
Он осторожно поднимается на палубу. Боязливо обходит кровь - стараясь не испачкать сапоги.
–По немецки, понимаешь?
Он кивает. Зову Василия, и спускаемся в кубрик. Свенсон идет - как овечка. Вид у него такой - словно это его сейчас будут, подвергать экспресс-допросу в походно-полевых условиях, с применением всяких неприятных средств.
Так. Немцы уже очухались. Но если один лежит смирно, в том же положении - и в глазах его страх - то второй похоже, извертелся, пытаясь освободится. Что ж - поиграем, в хорошего и плохого копа, в едином лице. Трогаю веревки на смирном, говорю довольным тоном - гут! Затем подхожу ко второму, неодобрительно качаю головой, кидаю зло - нихт гут - и качественно бью его в живот. И еще, и еще - по печени, по почкам, под ребра. Не из зверства - а чтоб второй видел, что будет, за нелояльность.
Отхожу, оцениваю. "Тихий" немец похоже пронялся - смотрит с откровенным ужасом. Свенссон впрочем, тоже. Вздергиваю "тихого", вынимаю кляп, сажаю так, чтобы он не мог видеть второго (по идее, надо бы порознь допрашивать - так где?). Достаю нож, касаюсь кончиком лица немца, отвожу ему веко - будто собираюсь вынуть ему глаз. Немец визжит как свинья - тьфу, обмочился, сволочь!
–Спроси, сколько их тут? Кто командир? Где остальные? Зачем - зашли на пост?
Да, прав был Лаврентий Палыч - что битие определяет признание! Я тоже оказался прав - их было семнадцать, командир лейтенант Фольтке. Находились в патруле, близ Киркенеса, вдруг пропала радиосвязь. Лейтенант заподозрил поломку рации - и, чтобы не подставлять своего радиста, а заодно и себя, решил послать сообщение с берегового поста. Со своими позывными - сейчас там должен быть на смене, какой-то лейтенантов знакомец, он прикроет. Нет, обычное сообщение, по распорядку. С лейтенантом пошли все, кто хотел ноги размять - шестеро. За старшего остался обер-маат Баер. Ушедшие должны вернуться - лейтенант сказал, максимум через полчаса, только отправят депешу. А когда они пришли - да только четверть часа прошло…