Надписи Карабалгасуна дают далее целый перечень других каганов, называемых теми же тюркскими именами: Тангрида болмиш кюлуг бильга (789-790), Тангрида болмиш альп кутлуг улуг бильга (795-805). Тангри билга (805-808), Ай тангрида кут болмиш альп билга (808-821). При этом последнем кагане «небесном», и в его честь были выгравированы около Карабалгасуна на левом берегу Орхона, известные предложения на трех языках: китайском, тюркском и согдийском, из которых мы почерпнули эти сведения. [275] Он также попросил руки китайской инфанты. Однако, позже она вышла замуж только за сына и преемника Кюн тангрида улуг болмиш коч-луг билге чонгте, правившего с 821 по 824 гг.
Учение манихеизма, вместе с тем, что оно содержало христианские и маздеистские философские элементы, а также иранского искусства, было направлено на то, чтобы приобщить уйгуров к цивилизации. Надписи Карабалгасуна говорят, что «эта страна с варварскими обычаями и наполненная запахом крови превратилась в страну, где употребляют в пищу овощи, страна, где было распространено убийство, стала страной, где начали поощрять за добрые дела». Неоднократно (770, 771, 807) уйгурские посольства были при династии Тан покровителями манихеиских общин, которые существовали в Китае или намеревались там обосноваться. С 768 г. каган добился от детей Поднебесной декрета, разрешающего пользоваться манихейским учением в Китае; для уйгуров были сооружены манихейские храмы (771) в Кингчэй Хубея, в Иангчэу Канси, в Шаохинге Чекианга и в Нанчанге Канон. Уйгурское посольство в 807 г. попросило разрешения построить новые манихейские храмы в Лояне и Тайюане.
Турфан, [276] который входил во владения уйгуров, также насчитывал процветающие манихейские сообщества, как об этом свидетельствуют фрески и миниатюры, связанные с этим верованием, найденные, в частности в Идикут-шахри, экспедицией Фон Ле Кока. Небезынтересно видеть на миниатюрах рядом с уйгурскими донаторами, портреты манихеиских священников в белых одеяниях, к тому же здесь мы видим первые известные персидские миниатюры. [277] Именно из Персии манихейские миссионеры доставили в то же время, что и религию, технику живописи, которую они рассматривали, и небеспричинно, как превосходное пропагандистское средство. Уйгурские донаторы также фигурируют на некоторых буддийских фресках турфанской группы памятников, в частности, Муртук-Безаклика. [278] Разодетые в величавые церемониальные костюмы, с великолепными дворцовыми одеяниями, с митрой или тиарой на голове, с дамами, предлагающими цветы, их прислугой и музыкантами, они являются свидетельством богатства и великолепия уйгурской культуры. Чуть далее на этих же буддийских фресках видны другие донаторы с бородами, тюркоиранского типа, наподобие нынешних кашгарцев, с плоскими головными уборами, в сопровождении верблюдов и мулов, они подобны буддийским магам-правителям и представляют перед нами согдийские караваны, с помощью которых уйгурская империя вошла в контакт с религиями Ирана.