Ханство Батыя известно в истории как кипчакское ханство и ханство Золотой Орды (Алтан-ордо, Алтун-орду), а ханство Орды под именем Белой Орды (Чаган-ордо, Ак-Орду).
Другой брат Батыя-Шейбан, проявивший себя в 1241 году во время похода на Венгрию, получил во владение земли к северу от территории Орды, то есть вотчину на востоке и юго-востоке Южного Урала, в частности, в этом направлении, значительную часть нынешней провинции Актюбинска и Тургая. Вероятно, что в летнее время эта орда кочевала между Уральскими горами, рекой Илек (приток реки Урал на юге Оренбурга) и рекой Иргизом; зимой он перекочевывал в направлении юга, ближе к улусу Орды. Шейбаниды в дальнейшем расширили свои владения, включая Западную Сибирь. [1017]
Говоря об основной орде, мы видели, что Батый, правление которого длилось с 1227 по 1255 г., оказал существенное влияние на общую монгольскую политику, и он являлся главным действующим лицом (несомненно, с согласия его брата Орды) старшей ветви Чингизханидов. [1018] Однако следует заметить, что он никогда не претендовал на высшее главенство в ханстве. Даже в самом начале он с уважением отнесся к решениям своего предка, оставившего в наследство империю династии Угэдэя. Подобная воздержанность на самом деле объясняется фактами, вызывающими сомнения в родовой принадлежности Джучи. Ходили слухи, что Бертэ, жена Чингиз-хана, мать четырех имперских принцев была украдена одним из татарских военоначальников, и, может быть, тогда и был зачат Джучи? Видимо, в данном случае этот вопрос умышленно скрывался. [1019]
Впрочем, наблюдалось прохладное отношение Чингиз-хана к своему старшему сыну, странное поведение Джучи после осады Ургенча, когда он провел последние пять лет своей жизни в своих вотчинах в Тургае, Эмбе и Урале, не принимая участия в походах Чингиз-хана; в конце концов разногласия между отцом и сыном стали известны всем. [1020]
Подобного рода факты с самого начала предопределили джучидам весьма скромную роль. Батый же взял реванш в 1250-1251 гг., сыграв решающую роль, как мы это видели, в низложении династии Угэдэя и прихода на трон династии Тулуя. Мы привели пример его решительного вторжения в Алакмаке в 1250 г., показали как в 1251 г. он послал своего брата Берке в Монголию для того, чтобы поставить правителем Монгка, сына Тулуя, которому он был обязан, в ущерб династии Угэдэя. [1021]
Монгка, впрочем, стал должником Батыя. Он заявил Рубруку в 1254 г., что его могущество и могущество Батыя распространилось по всей земле, подобно лучам солнца, что вызвало мысль о некоторого рода кондоминимуме или неразделимой империи. Рубрук, кстати, отмечает, что на территории, где правил Монгка, посланникам Батыя оказывалось больше почтения, чем посланникам Монгка у Батыя.