На рассвете нас разбудили крики – стучать в двери народ боялся, вдруг молнией врежет, поэтому им пришлось надрывать глотку во всю мощь, чтобы пробиться через толстые стены. Мы быстро оделись – Аранна надела свой эльфийский наряд, в котором прибыла сюда – и мы вышли во двор. Мои друзья уже были на конях, наших они держали в поводу. Всё-таки есть преимущество в должности руководителя! – с усмешкой подумал я – ни тебе коней ловить, ни седлать – всё уже готово. Сел и поехал!
И мы сели и поехали. Отряд воинов во главе с вождём вышел раньше, и нам пришлось догонять, под ворчание Бабакана о засонях, которые ночь прокувыркаются, а утром зад поднять не могут. Но скоро мы догнали воинов, так как они двигались шагом, неспешно.
Амароки были наряжены в лучшие одежды, их обнажённые по пояс тела покрыты узорами белой краски, лица тоже были белыми. Их лошади покрыты дорогими новыми попонами и сидели воины на них, как будто выехали на парад.
Мне они напоминали индейцев – только убора из орлиных перьев не хватало… Некоторое время я думал – чего меня беспокоило, что бросалось в глаза, какая неправильность в том, что я видел? Потом, неожиданно, понял: стремена! У них не было стремян! Вот, казалось бы, такая простая штука – стремена, а орки её не знают. Они ехали на лошадях без сёдел, без стремян, на попонах, постеленных на лошадей. А что это значит? А значит это, что они не могут с коней кидать дротики, они не могут на скаку бить копьём, они ничего не могут с лошади делать!
На Земле, изобретение стремян произвело буквально революцию в военном деле – у всадника освобождались руки, и он мог, не боясь упасть с коня – бить копьём, мечом, метать дротики и стрелять из лука. Это было одно из тех изобретений, о которых можно сказать – просто, и гениально.
Если перевооружить армию амароков – ей не будет равных. Если мы выживем после этого столкновения…хммм…почему – если?! Когда мы выживем, устроим полную модернизацию армии – решил я для себя.
Мы ехали весь день, остановившись ненадолго, чтобы покормить лошадей, напоить их, да самим слегка перекусить. Уже под вечер амароки остановились на равнине у небольшого ручья, вытекающего из леса – здесь было ровное поле, заросшее жирной зелёной травой, пахнущей мёдом и цветами, а также довольно высокий бугор, почему-то напомнивший мне бугры, на которых ставили радиолокаторы в военных частях и на аэродромах. Может это и был когда-то такой пункт радиолокации? Теперь этого нельзя было понять, теперь это был высокий бугор с заросшими разнотравьем боками. На нём и поставил Красст наблюдателя. До ночи ещё было далеко, когда наблюдатель крикнул: