— Экспеллиармус!
Он успел увидеть нагромождение книжных шкафов, отодвинутых от дальней стены кабинета, рассыпанные по полу книги и пергаменты, ящики, обрывки сорванных со стен обоев, развороченную стену и камни – много–много серых булыжников на полу. Заклятие ударило прямиком в черный проем в стене, брызнула каменная крошка, и пыль клубами взметнулась с пола. Застигнутый врасплох Малфой не успел пригнуться, Гарри просто позорно промазал. И тут же обругал себя последними словами. Уже отшатываясь назад, в укрытие комода, заметил, как Малфой развернулся и вскинул палочку.
— Бомбарда! — взвизгнул он.
Доли секунды, за которые заклятие преодолело расстояние, растянулись для Гарри на целую вечность. В голове пронеслись мысли, что шокированный его выпадом Малфой рубанул с плеча первым пришедшим в голову заклятием. Что это заклятие, примененное не по назначению, разнесет сейчас в щепки не только комод, но и половину кабинета. Что Луна и Блейз теперь уже наверняка услышат грохот и примчатся на выручку, а Гарри отчаянно не хочется втягивать в это девушку.
Потом был взрыв: белый луч ударил в комод, отшвырнул его прямо на Гарри, и тот повалился на пол, закрывая голову руками и зажмурившись. Что‑то со всей силы ударилось в плечо, в бок, острый угол оторванной дверцы врезался под ребра, и у парня перед глазами потемнело от боли. Посыпались доски, щепки, разлетевшиеся вдребезги стекла — это разбились дверцы стоящего рядом серванта.
Гарри лежал без движения, задыхаясь от обжигающей боли в ребрах и легких. На глаза навернулись слезы. Когда грохот утих, он чуть приподнял голову, сердито моргая, злясь на самого себя и боль, не дающую шевельнуться. Мантия Малфоя взметнулась в пыльном воздухе, и в следующее мгновение слизеринец нырнул в проем в стене.
— О, не–е–ет, — завыл Гарри.
Хватая ртом воздух, заставил себя разогнуться и подняться на ноги. При желании боль можно не замечать. Он подумает о ней, когда будет время, а пока главное — догнать гаденыша, обезоружить и… и… Гарри не знал, что с ним сотворит. Злость кипела в крови, толкая сначала действовать, а уж потом рассуждать.
Пролом в стене вывел в жуткий темный коридор. Потолок нависал над самой головой, и Гарри пришлось согнуться, чтобы не задевать его макушкой. Стены находились настолько близко друг к другу и были такими неровными, с острыми выступами, что Гарри порвал водолазку на плечах, пока пытался выровнять равновесие.
— Люмос!
Свет натолкнулся на тупик. Но ведь Малфой куда‑то делся? Не испарился же?
Два шага — и Гарри понял, что находится вовсе не в тупике. Коридор поворачивал направо, выливаясь в узкий проход, протиснуться в который было под силу разве что тощему подростку ростом в два фута. Еще пара шагов — и снова поворот, затем еще один. Пол уходил под уклон, пыль покрывала его толстым слоем — не магическая, а самая настоящая. Едкий запах земли, плесени, затхлости защипал ноздри, и Гарри громко чихнул, схватившись за стену, ободрав ладонь до крови. Выругался, сморгнул набежавшие слезы и двинулся дальше, проклиная все на свете и Малфоя в первую очередь. С потолка свисали жирные серые тенета. Гарри с отвращением отводил их от лица, но они все равно налипали на стекла очков и опутывали волосы. Гарри старался не рассматривать оплетенные паутиной трупики, некоторые из которых по размерам не уступали крысам, и нагибался как можно ниже, чтобы невзначай их не коснуться.