Подавляя в себе неожиданно вспыхнувшее волнение, Насонов встал, прошелся по кабинету и сказал:
— Очень хорошо, Оля. Ты правильно подошла к решению задачи. Когда начнешь работать?
Да прямо сейчас! — довольная похвалой инженера, воскликнула Ольга.
Добре. Желаю тебе удачи. Завтра приду взглянуть.
Взяв альбом, девушка попрощалась с Насоновым и вышла.
Когда Василий Сергеевич остался один, он попытался разобраться в том, что с ним произошло. Ему было двадцать шесть лет, когда он закончил строительный институт и женился на молоденькой учительнице. Уже через полгода он почувствовал, что жена его не любит. Работая прорабом на крупном строительства Василий Сергеевич, несмотря на чрезмерную занятость, очень много времени уделял молодой жене. Зная ее любовь к театрам, танцевальным вечерам, он против своей воли каждый день посещал с ней все те места, где ей хотелось быть. Не оставалось времени ни отдохнуть, ни почитать, ни встретиться с друзьями в семейном кругу. Его это тяготило, но он ни в чем не отказывал жене. Вскоре Наташа оставила работу в школе, заявив:
Какой смысл работать, если у меня есть муж?
Хотя его возмутило ее легкомысленное решение, он ничего не сказал. И в это время Василий Сергеевич тяжело заболел. Он лежал в постели и нуждался в заботливом уходе, однако Наташа не изменила своим привычкам. Так же, как и раньше, она каждый вечер отправлялась развлекаться, поставив около кровати мужа воду и холодный ужин. К нему приходили его друзья, рабочие со стройки, рассказывали новости, приносили газеты, подолгу просиживали у него, но никто ни разу не спросил: «А где же Наташа?» Может быть, не спрашивали потому, что чувствовали, как ему будет неприятно отвечать на этот вопрос.
Чаще всех к Василию Сергеевичу приходил его давний друг, инженер Геннадий Комаров. Это был богатырь с открытым лицом ребенка, шумный, веселый, непосредственный в своих мыслях и взглядах на жизнь. Однажды, придя вечером к Насонову и застав его в постели с воспаленным лицом и блестящими глазами, Геннадий, не выдержал.
Давай-ка, старина, выкладывай, почему ты один? — прогремел он на всю комнату, — Почему тебя оставляют одного в таком состоянии?
Василий Сергеевич попробовал отшутиться:
Как же я один? Вот и ты со мной. И мне хорошо…
Он выдавил на своем лице жалкую улыбку и потянулся за стаканом воды.
Не юли, друг! — Геннадий подал ему стакан и еще громче сказал — Не юли, рассказывай все начистоту. Давно разговорчики ходят о твоем житье-бытье, теперь сам рассказывай.
Да что говорить-то, Генка! — Василий Сергеевич развел похудевшими руками. — Живем, не очень тужим…