Но это было мелочью по сравнению с возможными неприятностями: попади слюна «плевуна» на лицо, и все, в лучшем случае ты выведен из боя, а в худшем – из жизни.
Но эта тварь оказалась не особенно меткой – ком слизи прошел выше, шлепнулся в стену. Второй ударил в рюкзак Ильи и повис на нем, а тут уж и Андрей смог ответить – дал неприцельную очередь, чтобы пугнуть врага.
Тот метнулся в сторону, но на крыше дома объявился второй, харкнул навесом, точно миномет.
– Ничего себе! – воскликнула Лиза, отскакивая в сторону.
Андрей наконец-то попал в первого «плевуна», и тот захромал, едва не свалился. Пришлось перекатываться в сторону, чтобы не угодить под «выстрел» второго, укрывшегося на обратном скате крыши.
Ядовитая ляпня возникла метром левее, полетели брызги, и также упавший Илья едва успел заслониться.
– Вот мразь! – пропыхтел он. – Как с ним будем справляться? Обходить?
– Зачем? – Андрей вытащил гранату. – Прикрывайте меня, по сторонам смотрите.
Похоже, им «повезло» забрести в район, где разнообразные твари кишмя кишели, так что не удивительно, если на шум явится еще кто-нибудь голодный, уродливый и свирепый.
«Плевун» харкнул еще раз, и тут Соловьев вскочил на ноги, побежал через дорогу. Брошенная граната улетела вверх, а он вновь упал, прикрыв голову, – еще свалится что-нибудь тяжелое.
Прозвучал взрыв, к темным небесам взлетел истошный взвизг.
– Ну, чисто поросенок, – сказал Илья.
– Жаль, что не пожаришь. – Андрей поднялся. – Что…
Он осекся – с той стороны, куда шли, в их направлении бесшумно и стремительно двигались несколько мохнатых волкоподобных тварей, и в голове каждой горел алым огнем единственный глаз.
Лиза тоже заметила их, затарахтел ее автомат.
«Четверорукие», перемещаясь мягкими скачками, прыснули в стороны, чтобы обойти людей с флангов.
– Отходим! – приказал Андрей. – Вон там еще тащатся!
В той стороне, где, если верить карте, находился Электрозаводский мост, мелькали черные фигуры, а сражаться с большой стаей ночью, да еще на открытом месте – верное самоубийство. Луна потихоньку укатывалась к горизонту, скоро зайдет, и тогда станет по-настоящему темно.
Короткой очередью срезал самого шустрого «четверорукого», второй, получивший пулю от Лизы, обиженно рыкнул.
– Подходи, гады, всех положу! – рявкнул Илья, должно быть, вообразив себя героем на пути вражеских полчищ.
Но тут твари учуяли мертвых «лягушек» и мигом забыли о людях – бросились к трупам и принялись обгладывать их, огрызаясь и повизгивая. Подошедшие немного позже занялись тем «плевуном», что лежал на шоссе, и возникли два рычащих, колеблющихся, мохнатых клубка.