Любить - это больно (Зиновьева) - страница 30

— Посчитай, — предложил Артур, продолжая мило улыбаться. — Первый раз увидел, после чего практически сразу попробовал лет в 10. Но тогда у меня ничего не получилось, промучившись с полгода бросил. В следующий раз когда решил уже посвятить огню жизнь, мне было 17 лет, вот с того момента, стихия и я едины.

— А сколько тебе сейчас? — задала закономерный вопрос Настя.

На вид Артуру казалось не больше 23–24 лет, но парень ее немного удивил.

— Мне 27 лет.

Климова сбилась с шага и еще раз внимательно осмотрела молодого человека.

— Неожиданно.

— Сочту это за комплимент, — рассмеялся Артур.

— Никогда не могла понять увлечения Лерки, — начала Настя, — сколько раз смотрела видео в интернете, все равно не могла разделить ее восторг, но увидев сегодня своими глазами и в такой непосредственной близости, была потрясена.

— Чем именно? — открывая перед дамами дверь кафетерия и пропуская их вперед, поинтересовался Артур.

— Это завораживает.

— Ты еще не видела полноценной тренировки, — усмехнулся молодой человек. — С огнем все смотрится намного эффектнее.

— Верю.

Ребята присели за столик и быстро сделали заказ. Артур выбрал полноценный завтрак, а девочки взяли по чашке зеленого чая с жасмином.

— Насть, — посмотрел на девушку Артур, — попроси Леру взять тебя на следующую ее тренировку, тогда и посмотришь на нас во всей красе.

— Точно, — кивнула Валерия. — В воскресенье приедешь сюда со мной.

Ребята просидели в кафе вплоть до того, ока Лера не засобиралась выезжать на свидание с Димой.

— Насть мне пора, ты домой или еще останешься?

Климова бросила несмелый взгляд на молодого человека, тот лишь пожал плечами, тем самым говоря: "Мне все равно"

— Я, пожалуй, еще останусь.

— Хорошо, тогда вечером созвонимся, — попрощавшись с ребятами, Лера поехала к кинотеатру.


Егоров спускался вниз по лестнице, как его нагнал ректор.

— Дима! — окрикнули его.

Митя остановился.

— Дима, у тебя сценарий выступления с собой? — спросил ректор, Кочкин Аристарх Петрович. Высокий, худой мужчина, с блеклыми серыми глазами и залысинами на голове.

— Конечно, а что такое?

— А когда у вас последний прогон по нему был?

— Сегодня утром, — спокойно отвечал Егоров, но чувство того, что его встреча с Лерой накрылась медным тазом, усиливалось.

— Это хорошо, — просветлел лицом Кочкин, потирая руки. — У меня там небольшая комиссия сидит из… а, — махнул он рукой, — неважно короче, откуда они. Важно то, что вам сейчас нужно показать если не все, то хоть часть выступления.

— Зачем? — удивленно спросил Егоров.

— Так надо, — не стал ничего объяснять ректор. — Собирай ребят и в зал.