Через пятнадцать минут онемевшую и замерзшую под дождем Беатрикс супруги Кампверсе чуть ли не под руки ввели в ярко освещенный номер. Заботливо усадили ее в кресло, и Катрин вызвала по телефону горничную, заказав кофе и бутерброды.
— Посмотри, Генрих, она еще больше похорошела! Стала похожа на русалку со своими зелеными глазами и мокрыми волосами! — весело трещала Катрин Кампверсе. — Как хорошо, что мы ее встретили!
— Все женщины — безмозглые курицы, думают только о себе и своих переживаниях, — пробурчал Генрих. — Беатрикс, а что станет с Корнелиусом, ты не подумала?
Горничная вкатила тележку с кофе и тарелочками, на которых лежали аппетитные хлебцы, сыр, ветчина, копченая рыба.
— Подкрепись, курица, — посоветовал грубовато Генрих. — Никакая ты не русалка, а голодная девчонка.
— Знаешь что, милый? — взглянув на часы, сказала Катрин Кампверсе. — До начала спектакля осталось двадцать минут. Мы как раз с тобой успеем в театр. Я себе не прощу, если мое новое платье не увидит публика в фойе роттердамского театра, и оно снова окажется в чемодане… Давай, быстренько, собирайся. И пора вызывать к русалке прекрасного принца!
— Платья, принц, спектакли, — недовольно пробубнил господин Кампверсе. — У женщин на уме одни пустяки. Но то, что Корнелиусу уже пора показать нашу находку, это ты права. За это я тебя хвалю.
И не успела Беатрикс поблагодарить супругов Кампверсе за заботу, не успела даже с кресла привстать, чтобы пожелать им хорошо провести вечер, и даже не прикоснулась к чашке с ароматным кофе, чтобы согреться, как сверкающая украшениями Катрин упорхнула из номера. А через минуту на пороге уже стоял Корнелиус. Словно кадры кино мелькали перед ее глазами…
Боже мой! Вид у него был, мало сказать, неважный. Адвокат казался очень усталым, под его глазами синели круги, а сами глаза смотрели печально.
Беатрикс почувствовала вину перед этим сильным человеком и готова была уже броситься к нему на грудь, чтобы и поцеловать, и сказать ласковые слова, и пожаловаться, как ей было одиноко без него, но осталась сидеть в кресле. Потому что он совершенно спокойно произнес:
— Прежде чем выяснять отношения, хочу тебя, Беатрикс, предупредить: тебе надо будет подготовить план оформления зала судебных разбирательств в мэриях на северо-востоке, в провинции Лимбург. Когда приедешь в Винсем, набросай эскизы, подумай над сметой.
— Почему? — опешила она от неожиданного поворота. Женщина ждала объяснений, слов признания и любви, и вдруг — он с места в карьер говорит ей о деле.
— Многие из моих коллег уже видели новую контору в Винсеме, где ты неплохо поработала как дизайнер, восторгались. А из Лимбурга поступило деловое предложение — использовать тебя в качестве оформителя. Ты довольна?