- Послушайте, Шурочка... Что-то давно вы не приводили своего сорванца.
- Карантина в садике нет — улыбнулась Сазонова.
- Вы не против, если я как-нибудь возьму его? На выходной? В парке погуляем, белок покормим.
Сазонова вскинула большие карие глаза. Вот глаза у нее действительно красивые. Ресницы, правда, короткие, но густые, как щеточки, запоминались своей необычностью. У нее открытое лицо, которое принято называть простым, но Лисовский редко встречал женщину такой привлекательности. Ей и тридцати еще нет...
- Зачем вам это, Михаил Януарьевич? — тихо произнесла Сазонова.
Лисовский смутился.
- Все равно гуляю. Вместе веселее. На такси приеду, он порадуется.
- Это уж точно, — согласилась Сазонова. — Как хотите, я не против.
- Договорились! — воскликнул Лисовский. — У меня есть книжки детские. Презентую. Уникальные, я вам доложу, книжки.
- Для него и «Колобок» уникальный. Он же еще не читает.
Сазонова опустила голову к разложенным на столе отчетам.
- Какие новости, Шурочка? Как там лимиты поживают?
Сазонова знала, что имеет в виду главный бухгалтер. Она подобрала со стола бумаги и протянула Лисовскому.
- А своими словами? — попросил он.
- Пока застопорилось. — Сазонова положила бумаги. — Но разрыв держится... Думаю провести контрольную проверку в обувном... Звонили из банка, собираются прислать инспекцию. Удивительно, как они чувствуют, что у нас растет остаток. Телепатия, что ли?
- Проведете проверку — сообщите мне.
Лисовский направился было к своему кабинету, но задержался.
- Шурочка, давно хочу задать вам один вопрос... Почему вы не сразу сообщили о данных годового отчета, когда обнаружили несоответствие?.. Вы, вероятно, уже забыли?
Сазонова погладила волосы, плотнее запахнула шаль.
- Почему же, помню... Из-за брата. Я ему рассказала. Он очень расстроился. Потом сказал мне: «Оставь, выбрось из головы. У них свои дела. Влезешь между — раздавят. И тебя и меня»... Он же у меня битый. И не раз... А когда я узнала, что он собирается на юбилей директора, не выдержала. Мерзко все, гадко. Я и подала вам докладную.
Сазонова подтянула платок к горлу, пальцы ее рук побелели, но лицо оставалось таким же спокойным.
- Вы же, Михаил Януарьевич, ничего не предприняли. — В голосе ее звучал тяжелый укор. — Прошло столько времени. И молчите. Боитесь сор выносить из избы?
Лисовский чувствовал, как подкатывает кашель, и пытался подавить его, унять спазмы. Наконец справился.
- Это вы, Шурочка, написали письмо в управление? Да?
Сазонова уронила лицо в ладони и тихонечко кивнула.
«Ну точно Неточка Незванова», — опять подумал Лисовский.