Не прошло и двадцати минут, как я вернулся к Гаю Меммию, вручив ему табличку и острый бронзовый стиль.
Положив табличку к себе на колени, Гай Меммий быстро и уверенно вывел стилем на гладком тонком слое воска несколько ровных строк. Все буквы в этом послании были каллиграфически красивы.
– Отнеси эту записку в харчевню Танузия Гемина, это в Тривульцинском переулке, на Эсквилине, – тихим голосом приказал мне Гай Меммий. – Отдашь эту табличку в руки самому Гемину. И сразу беги сюда!
Спрятав табличку у себя под плащом, я вышел из курии Гостилия. На этот раз мне предстоял не близкий путь. Трущобы Эсквилина, застроенные многоэтажными домами-инсулами, занимали добрую треть территории Вечного города. Где там находится Тривульцинский переулок, я не имел ни малейшего понятия!
Выбравшись с форума, я двинулся к Эсквилинскому холму по извилистой Тибуртинской улице, похожей на мрачное ущелье из-за высоких каменных домов, выстроенных так плотно один к другому, что между ними почти не было просветов. Движимый любопытством, я прочитал записку Гая Меммия, присев на мраморную скамью у фонтана в маленьком тенистом скверике, где росли дубы и платаны.
Текст записки гласил: «Аннию Милону привет! Сенатор Меммий просит тебя об услуге, которая будет щедро оплачена. Нужно проучить ростовщика Стаберия с улицы Красильщиков, дабы этот пес впредь не смел скалить зубы на благородных патрициев! Условия сделки обговорим через Танузия Гемина».
Пряча табличку обратно под плащ, я усмехался в душе. Все это напомнило мне Москву 90-х годов двадцатого века! Сенатор Меммий в ответ на вызывающий наезд ростовщика Стаберия принял решение натравить на него «крутых парней» головореза Милона. Похоже, «реальные пацаны» Милона не гнушаются противозаконными делами, беря за это определенную плату.
«Катон прав, Рим переполнен беднотой и разбойными шайками, – подумал я. – Власти Рима обеспокоены склокой между Цезарем и Помпеем, не беря во внимание разгул преступности, захлестнувший столицу!»
Проплутав по узким грязным улицам Эсквилина больше часа, я разыскал Тривульцинский переулок и расположенную там харчевню Танузия Гемина. В этом деле мне здорово помогли местные подростки и нищие, снующие здесь повсюду.
Танузий Гемин имел внешность закоренелого злодея. У него был крючковатый нос, острый подбородок, беззубый рот, его низкие седые брови были похожи на щетки. Голова кабатчика была повязана темной широкой повязкой, на нем была коричневая туника до колен и кожаный передник. За поясом у него торчал нож в ножнах.
Пробежав глазами послание Гая Меммия, кабатчик Гемин негромко промолвил, обращаясь ко мне: