— Асият Далгатовна у себя? — расстроенно спросил Павел Денисович одну из продавщиц в синем передничке.
— У себя, у себя! — Она заулыбалась.
— Мы пройдем…
“Далгатовна, — повторил я про себя, чтоб запомнить, — Асият Далгатовна”.
Прошли к ее кабинету. Глава постучал в дверь, за ней раздалось уверенное “да”.
За столом сидела крупная черноволосая женщина. Типичная начальница. Подозрительно нас оглядела.
— Вот, Асият Далгатовна, — обреченно вздохнул глава села, — журналист из Москвы. Насчет строительства возле церкви…
— Из какой газеты?
Я назвал:
— Агентство бизнес-новостей.
— А разве такое есть?
Показал удостоверение. Женщина почитала, что там написано, с сомнением пожала плечами.
— Так какие у вас вопросы?
— Можно, я включу диктофон?
— Включайте. Запись тоже является документом…
Я сел (Павел Денисович сразу, как только представил меня, опустился на ближайший к двери стул), собрался с духом и начал:
— В администрации района мне сказали, что обращались к вам с предложением предоставить для строительства другие участки. Тоже в центре. Согласитесь, что нынешняя территория для столь большого здания неуместна. Строительство, я сам убедился, ведется буквально возле стен храма…
И после этого минут двадцать говорила только бизнесменка.
Что никто ей ничего не предлагал, главу района она не видела лет пять, хотя они живут на одной улице. Что когда ее муж был жив, никто не интересовался, законное это место или нет. Тогда все помалкивали, а теперь напали на женщину. Что когда они с мужем оформляли эту покупку, прошли все инстанции, убедились: все законно, все документы законные. Что у нее село берет кредит и ее же травят уже три года. Что “безумный этот Потылицын” (как я понял, Виктор Федорович) устроил митинг возле строительства, а что такое митинг? Это натравливание людей друг на друга. И она держала своих людей, чтобы страшное не произошло. А ее есть кому защитить! Но что это получится? Резня, бойня. И Потылицын с одобрения главы района толкал к этому… Что строит она магазин канцтоваров и книг, а на втором этаже будет школьное кафе. Рядом школа, и дети будут покупать булочки и чай. Это плохо? Это повредит церкви?.. Это здание стояло практически брошенным несколько лет, в нем была помойка, туда в туалет ходили. Она это здание очистила, и тут — налетели. Она еще в начале, до покупки, говорила с батюшкой, будут ли у них претензии. Он сказал: “Мы силой не должны брать, нам хватает того, что есть”. Батюшка не против, а эти разжигают. Когда все закончится, она на них в суд подаст за моральный ущерб. За все нервы ее, за все слезы она такой иск предъявит!