Только сейчас сообразив, что все это безумие уложилось в считанные мгновения, я почувствовала, как же все болит, и голова тяжелая. Глаза медленно закрылись…
И почти без перехода открылись вновь. Глянцево отблескивающий белой краской потолок над головой, пыльный плафон. Почти минута понадобилась на то, чтобы осознать, что же я вижу. В поле зрения внезапно возникает морщинистое лицо, седые, подкрашенные хной волосы, прикрытые белой шапочкой, морщинистая рука в белом рукаве, тянущаяся к чему-то над моей головой.
— Ты меня слышишь, милая? Погоди, сейчас доктора позову.
Веки невыносимо тяжелые, медленно опускаются, как я ни старалась удержать глаза открытыми хотя бы один лишний миг. Они все же закрылись, несмотря на отчаянное сопротивление.
Советник нервно покосился на закрытую дверь, пожалуй, впервые в жизни не в состоянии принять нужное решение. Что сейчас важнее: дождаться вердикта целителя или же пойти поговорить с Асмундом? Ему сказали, что лечение будет длиться не меньше часа, и настоятельно просили не мешать, но и Асмунд не будет его так долго дожидаться. У начальника тайной стражи и без того работы достаточно, поговорить обо всем можно и завтра. Но и хотелось быть в курсе дела уже сейчас, Ас, наверняка, уже успел доложить о происшествии королю и получить некоторые указания.
Регди сердито тряхнул головой, поймал пробегавшую мимо служанку и, приказав немедленно доложить, как только целитель закончит свою работу, отправился беседовать с графом. Асмунд ждал в малой гостиной, как всегда, пил вино, как всегда, абсолютно не пьянел. Для советника оставалось загадкой, каким образом Асмунду при таком неумеренном употреблении вина удавалось не только сохранять ясную голову, но и не спиться до сих пор. Наверняка, штатный маг тайной стражи поработал, или же это какой-то редкий амулет. Регди уже не в первый раз мельком подумал, что надо бы вытрясти из друга этот секрет, глядишь, и себе пригодится.
— Ну, что там? — первое, что спросил граф.
— Целитель работает, — лаконично уведомил советник, вздохнул и налил себе вина. Рассеяно полюбовался на то, как лучики света играют в гранях хрустального бокала, как блики этого света скользят по золотистой жидкости. Это должно было помочь собраться с мыслями, однако мысли собираться категорически не желали. Советник чувствовал лишь раздражение от всего происходящего.
— Кто-то сильно заинтересован в твоей смерти, — заметил граф. — Что возвращает нас к вопросу о том, кому ты перешел дорогу? Самое время вспомнить, облегчи мне работу.
— Я об этом уже думал, — Регди пригубил вино и, поморщившись, отставил бокал в сторону, сейчас он предпочел бы что-то покрепче. — Дорогу я перешел многим и знаю слишком много. Даже больше, чем мне официально положено.