Они так и сидели в обнимку, когда дверь открылась, и в приемную вошла Эвелина Тримейн.
Миранда почувствовала, как напрягся Чейз, как затаил дыхание. Она подняла голову, открыла глаза и увидела вдову Ричарда и с ней семейного адвоката Тримейнов. Лес Харди держался на некотором расстоянии от Эвелины.
– Вот, значит, как? – не повышая голоса, обронила она.
Чейз промолчал.
– Где мой отец? – спросила Эвелина.
– В кабинете по коридору. – Чейз кивком указал направление. – Разговаривает с Лорном.
– Без меня? – вмешался адвокат и торопливо двинулся дальше, качая головой и бормоча раздраженно что-то насчет «вопиющего нарушения прав».
Эвелина спешить не стала. Некоторое время она молча смотрела на Миранду, потом перевела взгляд на деверя:
– Что за ложь ты распространяешь о моем отце?
Чейз медленно поднялся.
– Я говорю только правду. Возможно, тебе тяжело ее принять, но придется.
– Правду? – Эвелина нервно рассмеялась. – Мне позвонили и сказали, что мой отец арестован за нападение. Нападение? Ноа Деболт? Кто здесь лжет, Чейз? Мой отец? Ты? – Она бросила презрительный взгляд на Миранду. – Или кто-то еще?
– Тебе все объяснит Лорн. Поговори с ним.
– Потому что ты объяснить не желаешь, да? Ох, Чейз… – Эвелина покачала головой. – Ты отвернулся от семьи. Мы любим тебя, а ты… Посмотри, что ты с нами сделал. – Она отвела глаза. Скорбно вздохнула. – Надеюсь, у Лорна достанет ума отличить правду ото лжи. – С этими словами вдова повернулась и пошла по коридору.
– Подожди здесь, – сказал Чейз Миранде.
– А ты?
Он не ответил и, проследовав за Эвелиной, скрылся за углом. Открылась и закрылась дверь. Миранда осталась одна. Интересно, что там происходит? О чем говорят? О чем договариваются? В том, что договоренности будут, она не сомневалась. Все закончится тем, что обвинения с Ноа снимут. Адвокат из кожи вон вылезет, чтобы вывернуть случившееся наизнанку, представить эпизод как некое недопонимание, неудачное стечение обстоятельств. И свалить вину на Миранду.
Пожалуйста, Чейз. Не дай им переубедить себя. Не потеряй веру в меня.
Сидя на скамеечке в приемной, Миранда смотрела в пустой коридор и ждала.
Ждала и боялась худшего.
– Все ваши обвинения просто нелепы. Мой отец никогда в жизни не преступал закон. Если продавец в магазине даст лишнюю сдачу, он возвратится и вернет, проехав при необходимости через весь город. И такого человека вы обвиняете в нападении и – страшно подумать – в покушении на убийство?
– Обвинения подтверждаются уликами, – объяснил Тиббетс. – Синяками на лице мистера Тримейна.
– Но синяки есть и на лице моего клиента! – вмешался Лес Харди. – И доказывают эти улики только то, что двое обменялись ударами в темноте. В данном случае мы имеем ошибочное опознание. Все, в чем вы можете обвинить мистера Деболта, – это в том, что он вел себя по-идиотски.