Рыжая меня не дождалась. Я нашел ее на ступенях каменной лестницы. Ее кольчуга была разорвана в нескольких местах, некогда красивые стройные ноги представляли собой сплошную рану — тварь пытавшаяся прорваться снизу, терзала ее до тех пор, пока не сдохла, заработав кинжал в глаз. Упав, придавила свою убийцу и жертву — у Альры не хватило сил освободить руку. Да и ни к чему — на стене за спиной все так же залито кровью и завалено телами. Там нашли смерть бойцы ее крошечного отряда. Лишь один островок жизни просматривался — Амед. Сидя на корточках, он неловко накладывал себе перевязку на руку — вторая, сломанная недавно, помогала слабо. Луком он, естественно, пользоваться не мог, так что вряд ли застал здесь пик боя — скорее всего, подошел позже.
Не глядя на меня, он подтвердил это предположение:
— Когда я сюда пришел, она была еще жива. Простите — ничем не смог ей помочь.
Ничего не говоря, я кивнул.
— Сэр страж. Она просила передать, чтобы вы не винили себя. Не знаю о чем была речь.
Опять кивнув, я наклонился, стащил дохлую тварь с тела девушки. Зачем… Не знаю. То, что лежало на каменных ступенях все равно не стало походить на прежнюю Альру. Даже лицо, чудом не затронутое когтями, было чужим: побелевшим, заострившимся, пугающим.
Когда я видел ее последний раз, это была жизнерадостная непосредственная девушка, а теперь ничем не отличается от тех, кто лежит повсюду. Такая же мертвая.
— Сэр страж? С вами все хорошо?
— Со мной все в порядке, — ответил я, и, понимая, что голос у меня не слишком соответствует заявленному, попытался добавить спокойнее: — Приведи сюда женщин. Скажи, чтобы ее вымыли и переодели. И не вздумали издеваться на телом.
— Не понял?
— Я не хочу, чтобы ее разрубили на куски.
— Но положено до заката сол…
— Я знаю что положено. Но до заката далеко. Успеем сделать большой костер. Рубить не надо. Ни Альру, ни других. Никого не надо. Все понял?
— Вам это лучше епископу приказать, или хотя бы Туку.
— Да… Ты прав…
Отвернувшись от тела той, которая имела максимальные шансы стать моей принцессой, я медленно спустился во двор и направился в сторону ворот. Там к столпившимся пленным с воем и причитаниями рвались женщины, потерявшие детей и мужей. Ополченцы пытались их останавливать, но не проявляли при этом энтузиазма — многие демы уже пострадали от женских рук, которые лишь наивные поэты считают беспомощно-слабыми.
Завидев меня, воины расступились, кто-то хохотнул, заявив что-то на тему того, как я сейчас поступлю с теми, из-за кого погибла Альра. С трудом удержал в себе порыв найти этого весельчака, и колотить его головой о стену до тех пор, пока теменная кость не соединится с затылочной. Спокойно, Дан… спокойно. Ты сейчас должен быть само спокойствие.