Он не замедлил вернуться с новой покупкой и вручил мне плащ из прекрасной шерсти с нашитыми небольшими фалдами. Ощупав и потерев ткань на моих глазах, чтобы доказать ее превосходное качество, он сумел убедить меня, что плащ сделан из тонкой шерсти, производимой в Иудее, заверив также, что неплохо поторговался, и цена оказалась вполне приемлемой.
– Это еврейская одежда, – добавил он, – а за иностранной я должен был бы сходить к форуму, где она обошлась бы мне втрое дороже. Ты можешь отпороть фалды, если хочешь. Со своей стороны, я испытываю страх и уважение к Богу Израиля, и мне иногда случается относить свой обол во внешний двор храма, для того чтобы мои дела шли хорошо.
С хитринкой в глазах он внимательно посмотрел на меня и вернул мне сдачу, скрупулезно пересчитав каждую монету. Я предложил ему вознаграждение за труды, но он жестом руки отверг его.
– Не стоит, за эту покупку лавочник уже заплатил мне комиссионные. Сегодня ты слишком щедр, и тебе не следовало бы никуда больше выходить. Лучше ляг и спокойно отдохни! Но сначала ты должен поесть великолепный суп, который приготовила моя жена: она кладет в него столько лука и пряностей, что завтра ты встанешь с ясной головой!
Увидев, что я не собираюсь спускаться вниз, он озабоченно тряхнул головой и произнес:
– Ладно, ладно! Я заботился о твоем же благе, но если хочешь, я пошлю сына купить тебе меру легкого вина; только прошу тебя: больше не пей и не ходи по лестнице туда и обратно всю ночь – ты или свернешь себе шею, или закончишь в плохой компании.
Когда в свою защиту я попытался возразить, что не пьян, сириец в знак бессилия воздел руки кверху.
– У тебя такое красное лицо и так блестят глаза, что тебя надолго не хватит! – воскликнул он. – Я пошлю за одной девушкой, которая посещает чужестранцев, но только она придет с наступлением полной темноты, чтобы не навредить своей репутации, так что наберись терпения! Она сможет утихомирить тебя в постели, а ты спокойно выпьешь свое вино. Конечно, она не умеет ни петь, ни играть ни на одном из инструментов, но ее здоровье и привлекательность не требуют дополнительных вокализов!
Он был настолько уверен в том, что ему известно, в чем именно я нуждаюсь, что мне стоило немалых трудов отклонить это предложение. Чтобы доставить ему радость, я все же лег в постель, и он сам поднялся наверх, чтобы укрыть меня новым плащом. Его дочь немного погодя принесла мне тарелку горячего, густо приправленного специями супа, и пока я ел, не отходила от меня, прикрывая рот ладонью, чтобы скрыть смешок. Еда была такой острой, что у меня во рту разгорелся огонь! В то же время ее тепло еще больше усиливало мою эйфорию, и я начал испытывать приятное головокружение.