Он болтал с непринужденностью великосветского человека и, несмотря на значительное положение, казался мне нисколько не старше моих лет. Чтобы не очень отличаться от других, он носил небольшую бородку, однако фалды на одежде были настолько крохотными, что их с трудом можно было различить; к тому же его прическа была сделана по-гречески, и он был изысканно надушен. Короче, он казался человеком весьма передовых взглядов.
Я рассказал ему, что остановился в одной из башен Антонийской крепости, сделав это по совету римлян, которые, опасаясь беспорядков во время праздника, не рекомендовали мне оставаться в городе. Услышав это, он в удивлении и негодовании воздел руки к небу.
– Эта неправда оскорбительна для нас! – воскликнул он. – У синедриона достаточно стражи для поддержания порядка, он справляется с возмутителями спокойствия намного лучше римлян! Естественно, жители Иерусалима не испытывают теплых чувств по отношению к сирийским легионерам, однако в этом вина последних! А чужестранец, приносящий городу доход, уважающий наши законы и обычаи, всегда бывает принят наилучшим образом: его балуют, ублажают, гиды оспаривают честь оказать ему услугу, а эрудиты готовы поведать ему истину о нашей вере; в его распоряжении всегда широкий выбор постоялых дворов – от самых скромных до самых роскошных, а для его удовольствия в некоторых домах допускаются всевозможные развлечения, как в Египте, Греции или Вавилоне! Если он жаждет экзотичных наслаждений, он может найти здесь даже индийских танцовщиц! Однако ему, естественно, лучше устроиться в этом недавно построенном квартале, поближе к форуму.
Я рассказал ему о том, как восточный ветер доставил мне немало хлопот, вызвав сильную головную боль, и о своем неприятном пробуждении отзвука падающих щитов на рассвете, когда случилось землетрясение.
Он еще сильнее стал убеждать переселиться в город.
– Не стоит обращать внимание на этих два несчастных толчка! Ведь они даже не причинили никакого ущерба! Если бы ты жил здесь, в самом лучшем квартале, ты даже не заметил, что случилось сегодня утром: лично я даже не проснулся! Естественно, в крепости толчки ощущались сильнее.
Я попытался перевести наш разговор на события, связанные с Иисусом из Назарета, хотя прекрасно понимал, что тем самым нарушаю правила вежливости.
– В добавок ко всему вы распяли вашего царя как раз в то время, когда я подъехал к городу, – с наигранной раздраженностью продолжал я – а такое зрелище не может доставить удовольствие, можешь мне поверить!
По лицу банкира пробежала тень, однако он хлопнул в ладони и приказал, чтобы нам принесли вина с медом и пирожных.