Нет, отдохнуть не получается. Слишком уж она расстроена. Лесли села, свесив ноги с кровати. Господи, и почему она не догадалась все уладить через своего бывшего адвоката? Но так поступают только трусы, напомнила она себе. Честнее встретиться с Хью лицом к лицу. Более того, ей просто необходимо увидеться с ним, дабы убедиться, что он ей теперь совершенно безразличен и ему больше нет места в ее сердце.
Она снова сняла телефонную трубку, огорченная тем, как сильно забилось ее бедное сердечко.
— «Темплтон, Гейдж энд Темплтон».
Лесли не узнала голос телефонистки. Наверное, новенькая.
— Я бы хотела поговорить с Хью Кэмпбеллом.
— Извините, но господин Кэмпбелл здесь больше не работает. Может быть, кто-то другой из наших юристов вас проконсультирует?
На какое-то мгновение Лесли просто лишилась дара речи. Где же Хью? Ей и в голову не могло прийти, что он когда-нибудь расстанется со своей драгоценной юридической фирмой «ТГТ», имеющей столь солидную репутацию. Уж не переехал ли он куда-нибудь? А может, с ним что-то случилось? Она почувствовала, что находится на грани истерики.
— Алло? Вы слушаете?
— Да, да. Извините. — Лесли попыталась овладеть собой. — Я должна переговорить лично с господином Кэмпбеллом. Вы не могли бы подсказать, как с ним связаться?
— Он недавно открыл собственную фирму. Подождите, пожалуйста, пока я найду его визитную карточку. — Немного погодя она продиктовала новый адрес и телефон Хью.
Поблагодарив за любезность, Лесли попыталась осмыслить полученную информацию. Для Хью карьера всегда была на первом месте. Окончив юридический факультет, он поставил перед собой совершенно определенную цель — попасть в качестве младшего юриста в одну из лучших фирм Далласа, а затем стать в ней полноправным партнером, причем непременно к тридцати пяти годам.
С первого дня работы в «ТГТ» фанатическая одержимость этой идеей стала поглощать все его внимание и энергию. Его рабочий день постоянно удлинялся, пока в конце концов он не стал выходить из дома, когда на часах еще не было шести, а возвращаться далеко за полночь. Пятидневная рабочая неделя постепенно превратилась в шестидневную, нередко захватывая и часть воскресенья.
Те немногие часы, что Хью проводил дома, он или отсыпался, или занимался с ней любовью. В конце концов, даже секс был принесен в жертву всепоглощающему честолюбию. Получилось так, что либо он чувствовал себя слишком утомленным, либо Лесли отказывала ему, оскорбленная тем, что, кроме как в постели, он вообще перестал уделять ей внимание.
В течение этого бесконечно длинного года, который она провела в Европе, у Лесли было достаточно времени, чтобы тщательно проанализировать их семейную жизнь. Она все больше и больше сожалела о своем поспешном отъезде. Но как бы Лесли ни раскаивалась, как бы ни укоряла себя за то, что рассталась с Хью подобным образом, она неизбежно приходила к одному и тому же печальному выводу: даже если бы она осталась, их брак был обречен. Слишком уж они разные.